Дон Делило - Весы

Некоторые считают, что черномазый — это загоревший белый.

Гораздо лучше было в Техасе, где он баллотировался на предварительных выборах. Толпы веселились. Толпы скандировали и пели, это были люди, полные надежды, а не изношенные души на «Полночной прогулке». Он записывал цифры, складывал доллары, но думал о флагах, которыми размахивали в залах по всему, черт побери, штату, о развевающихся знаменах, о чистых американских голосах, которые пели:

Что это, петарды? Он повернулся к окну, одновременно поднимаясь со стула, но медленно, соображая. Мальчишки взрывают петарды? А мы вставили обратно сетку? Сетка на месте, он видел, и окно закрыто. Все окна закрыты, потому что работает кондиционер. Он отошел в тень, и что-то привлекло его внимание. Дырка в стене размером с полудолларовую монету. Он решил проследить, откуда это. Снова посмотрел на окно — на стекле, рядом с пересечением деревянных рам, оказались радиальные трещины. Он шагнул в тень подальше. Сигарета тлела в пепельнице. Он поднялся наверх и взял револьвер. Быстро спустился снова. Вышел в заднюю дверь и постоял в полумраке, всматриваясь, не шевелясь: впереди стена жаркого воздуха. Затем вернулся в дом и позвонил в полицию. Тогда он и заметил осколки и деревянные крошки в волосках на правой руке, прямо под закатанным рукавом, с примесью зернистых фрагментов, светлых, как песок. Он посчитал их остатками медной гильзы от пули с высокой начальной скоростью.

Он совсем не удивился. Они давно вынашивали планы, каждый элемент Аппарата Контроля тщательно готовился заставить Уокера замолчать. Именно к этому приводит стрельба в людей.

Он взял пинцет, сел в кресло и принялся снимать металл с руки, дожидаясь полицию.

Марина волновалась за Ли. Утром он сказал ей, что потерял работу. Обвинил в этом ФБР. Сказал, что они, скорее всего, заглянули в магазин и спрашивали о нем. И он поздно вернется домой. Откуда вернется? Он сказал, что у него курсы машинописи, но занятия кончились в четверть восьмого, то есть три часа назад, и вообще, сегодня среда, а по средам нет занятий.

Он хотел, чтобы она вернулась в СССР. Он не может содержать жену и дочь в Америке. Заставил ее написать в советское посольство в Вашингтоне. Не могут ли они оплатить возвращение на родину советской гражданки и ее маленькой дочери?

Она снова была беременна — так иногда судьба вмешивается в жизнь.

По крайней мере, у них был балкон, где Джун могла ползать на свежем воздухе. Когда они расстались после Форт-Уорта, она жила в полудюжине разных домов, несколько ночей в одной семье, несколько в другой. Все эти разъезды действовали на нервы. Как-то раз Ли ночевал с ней в одном из русских домов. Там был полный холодильник, электрическая открывалка для консервов. Два телефона. Они занимались любовью при включенном телевизоре.

На Элсбет-стрит он сказал хозяйке дома, что жена — чешка.

Он ударил ее на людях, потому что боковая молния на юбке слегка разошлась. На людях.

Голландия — невероятно чистая страна. Страна ее мечты, с аккуратными домиками и чистенькими детьми.

На Оук-Клифф дешевые магазины. Она заходила внутрь с жары и бродила между полок. Сходила в обувные магазины и так называемые флотско-армейские. Бродила по узким проходам, что-то покупала, что-то оставляла, мысленно.

Возможно, они все вернутся в Россию, хотя этого ей не хотелось. Возможно, переедут в Новый Орлеан. Он рассказывал о Новом Орлеане, его родном городе, портовом городе наподобие Архангельска, где она выросла.

Он делал большую часть работы по дому и по воскресеньям приносил ей завтрак в постель. Она бессовестно могла спать до полудня. Люди дарили ей вещи, а он оскорблял их.

Он ездил на автобусе в место под названием «Поле любви», где тренировался стрелять из своего ружья. Они из-за этого поругались. Он ударил ее, она чем-то запустила в него, он снова ударил ее кулаком, и из носа потекла кровь.

Мы покупаем продукты по вторникам.

Еще одно несчастье на ее голову — что он потерял работу. Но когда летят дни и недели, не увидать жизни. Может, им суждено поселиться в портовом городе, где дует морской бриз и есть слабый проблеск надежды.

Он никогда еще так не задерживался. Что-то подтолкнуло ее сходить к нему в кабинет. Там, на маленьком столе, за которым он писал, она обнаружила записку на русском. Пятнадцать пунктов, отмеченных по порядку цифрами, некоторые слова подчеркнуты.