Дмитрий Лекух - Игра слов

Кажется – все-таки хочется, ага.

А если хочется – значит надо.

Как бы, думаю, – это поаккуратней, что ли…

– Это, – вздыхаю, – наша сотрудница, спецкор финансового отдела…

– Так-так-так, – радостно кивает Вовка. – А там у вас есть вакансии? А то у меня появился неожиданный зуд заняться именно финансовой журналистикой. Я даже готов немедленно приступить к обсуждению пары новых идей!

Я фыркаю.

– В финансовом, – говорю, – вообще-то есть. Вакансии, в смысле. Но тебе это все равно ни фига не поможет.

– Это еще почему?! – удивляется. – Нет еще такой крепости, которую не взяли бы большевики. Да еще с твоей помощью. Девушка-то – явно к тебе неплохо относится…

– Да хотя бы потому, – вздыхаю, – что помощи моей в этом деле, старик, ты точно хрен дождешься, ага. Та-та-та. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Ответственно говорю. И именно потому, что, как ты справедливо заметил, эта девушка ко мне довольно неплохо относится…

Вещевайлов крутит пальцем у виска, я еще раз фыркаю и продолжаю.

– Понимаешь, Вовка, – продолжая вздыхать, тянусь за сигаретами, – ты только что видел причину моего развода с первой женой. С той самой «красавицей с двумя детьми». Причем с «первой» – как раз по той, не зависящей, блин, ни от кого из нас причине, что эта, – не соблаговолившая даже поздороваться с нами худая злобная стерва, – вторая. И, похоже, – последняя…

…Вот так мы с ним и встретились.

Спустя десять с лишним лет.

Дела…

…За полчаса я, естественно, ничего не закончил: в газете, да еще в период дедлайна, так не бывает.

Просто потому, что не может быть никогда.

…Кто-то что-то постоянно доносил, исправлял.

Забегали взмыленные люди, чего-то орали, требовали.

Приперся даже редакционный фотограф Витя, решивший именно сегодня за каким-то хером потребовать с меня причитающиеся ему гонорары.

Что характерно – за иллюстрации, проходившие даже не по моему отделу.

Нашел время, блин.

Впрочем, редакционные фотографы, – они ведь как городские сумасшедшие, каждый со своей припиздью.

Хуже них – только художники, мне почему-то так кажется…

Да и кроме него народ валом валил, некоторые даже и по делу, что в редакции в дедлайн бывает значительно реже, чем вы могли бы подумать.

По делу там люди ходят исключительно тогда, когда начальник решит хотя бы немного расслабиться.

А когда он работает, – желательно так, чтобы из ушей пар валил, – тогда на этих акул пера почему-то снисходит ничем не истребимое желание пообщаться, выяснить отношения, разобраться в происходящем, и – вообще…

Причем не отставали до тех пор, пока я не отправлял их в увлекательное пешеходно-эротическое путешествие.

По всем известному, так сказать, адресу.

Один раз даже чуть не дошло до рукоприкладства…

…Орало начальство и авторы, ответсек бледнела и заходилась сначала в тихой, а потом во все более и более громкой истерике.

В воздухе ощутимо воняло дешевым дагестанским коньяком и сводящим с ума черного редакционного кота со странной кличкой Курс насыщенным запахом валерьянки.

Кота, вообще-то, завели, как водится, рекламщики, но кормила почему-то вся редакция: находя в этом процессе ничем не зависящий от воли начальства, своеобразный и немного мазохистский символизм.

Все – как в жизни, господа.

Все – как в жизни…

Кот же, на радостях от дармовой жрачки и непрерывного тисканья редакционными дамами, – нагло жирел.

И уже потихоньку начинал приворовывать у молоденьких корреспонденток беспечно оставленные на столе вкусные домашние бутерброды…

…Нормальное, в принципе, явление, но когда весь этот беспредел закончился, я уже был в привычном состоянии – «лимон выжатый обыкновенный».

Короче – беда.

Вовка уже под шумок полбутылки принесенного коньяка отхлебал, зараза, пока я чуточку не раскидался и тоже не позволил себе «слегка пригубить» за неожиданную и тем более приятную, встречу.

А потом номер ушел в типографию, и в редакции настала долгожданная, и от этого еще более нечаянная тишина. Оставшиеся в живых сотрудники расползлись бухать по кабинетам, и я наконец-то смог позволить себе вольготно откинуться в кресле и закурить.

– Ну, – вздыхаю, – все. А теперь – давай, рассказывай…

– Не, – смеется, – погоди. Давай сначала выпьем как следует. А то у тебя цвет лица какой-то зеленоватый. Похоже, что в тон галстуку вашего главного редактора подбирал…

– Да пошел ты, – огрызаюсь, хотя и вяловато.