Милорад Павич - Мушка

Услышав эту новость, Атиллия и ее отец помчались в поместье, но Дамаскина там не было. Посреди огромного парка возвышался неоштукатуренный дворец. Вокруг него стояли помощники Дамаскина.

— Где Дамаскин? — спросила испуганная Атиллия.

— Где Дамаскин? — спросил разгневанный господин Николич.

— Его увезли. Он ранен. Он нам велел спросить с вас плату. За двенадцать месяцев мы построили то, что другие строят три года, а вы нам заплатили только за год вперед.

Услышав это, господин Николич пришел в бешенство:

— Слушайте меня хорошенько и плюньте мне в глаза, если я совру! Ни гроша не получите, пока не закончите постройку!

С тем он и вернулся домой.

В подобных случаях господин Николич никогда не разговаривал с теми, чьими поступками был недоволен. Он не стал разыскивать раненого зодчего Дамаскина, но призвал его соперника, Йована Лествичника, архитектора храма, и попросил его поподробнее объяснить, кто такой и что такое этот Дамаскин.

— Подобно святому отцу Дамаскину, названный его именем зодчий Йован пользуется какой-то небесной математикой, отличной от здешней, земной, — отвечал Йован Лествичник. — По крайней мере, настолько же, насколько святая лингвистика Оригена отличается от нашей земной грамматики…

— А нельзя ли немного понятнее и поближе к Дамаскину? — прервал архитектора господин Николич.

— Можно. Дамаскин владеет великим искусством. Это искусство спать. Он встает до зари, кормит своих лошадей, обходит стройку, завтракает. Потом, прислонившись к дому, который он строит, несколько минут дремлет стоя. Второй раз, после обеда, присев на корточки в тени у стены, он во сне обегает свои воспоминания. В третий раз, после ужина, он укладывается и спит положенную ему часть ночи… Да, чтобы не забыть, — заключил свои рассуждения мастер Йован, — Дамаскин просил вам передать, что больше строить у вас не будет, и прислал вам эту шкатулку.

Когда господин Николич фон Рудна открыл шкатулку, он увидел в ней окровавленный указательный палец.

(Если вы не читали главу «Третий храм».

Если же читали, продолжайте чтение и направляйтесь ко второму перекрестку.)

Читатель может сам выбрать, в каком порядке читать следующие две главы. Можно читать сначала главу «Спальня»

Или читайте сначала главу «Столовая»

От вашего выбора зависит, какая из этих двух глав станет концовкой романа.

«Каждый новый ключ приносит только новые заботы», — утешала себя Атиллия, разглядывая незаконченные покои своего дворца над Тисой. Она безуспешно искала Дамаскина, но не для того, чтобы заставить его кончить работы, а для того, чтобы доказать самой себе, что ее «сыночек» действительно может построить красивый дворец. Но зодчий исчез. Даже Ягода был не в силах его разыскать. И все же Атиллия с удовольствием ходила по недостроенному дому, мечтала и рассматривала красивые вещи, которые Дамаскин собирал для нее и которые теперь валялись в беспорядке там и сям. Иногда ей казалось, что Дамаскин ей где-то оставил послание или письмо. Она не могла поверить, что он уехал, не сказав ей на прощанье ни слова. Правда, извинением могло послужить то, что он ранен, но ей причиняла досаду мысль о том, что он, еще не сняв повязки, все — таки побывал в доме ее отца, а с ней не захотел говорить. Коротко сообщил то, что знал о своем тезке, архитекторе Йоване, и всё.

Однажды, задремав после обеда на диване в недостроенном дворце, Атиллия услышала сквозь сон какие-то звуки. В холле были свалены всевозможные еще не расставленные по местам предметы, и один из слуг Николича переписывал их, громко произнося их названия. Он повторял по слогам, глядя в свой список: «Стул, стол, еще два стула, сеть, сумка, сито, ступка, солонка…»

Атиллия вдруг поняла, что названия всех этих вещей начинаются на одну букву. Как будто Дамаскин затеял с ней игру в «десять слов на одну букву». Правда, это свидетельствовало только о том, что Дамаскин запомнил сказанное отцом за обедом о ее играх. Или ему запало в память, что она девочкой воображала, как она играет в эту игру со «своим сыном». Атиллия была тронута. Во всем этом, несомненно, содержалось послание, но какое — то странное. Из слов на букву «С» ничего не складывалось.

И тут Атиллию осенило. Она достала из ящика ключ от столовой и кинулась туда. Столовая ее поразила. Стены еще были голые, кирпичные. Зато потолок был закончен полностью. Покрытый лепниной, он сверкал позолотой. На потолке было представлено синее небо с Солнцем, Луной и звездами. Самым необычным казалось Солнце, изображенное в виде золотых часов, которые, правда, не шли. А стояли, показывая без десяти десять. На небе оказалось и еще оно чудо: на нем сияли всего четыре звезды. Та, что была в самом нижнем краю неба, находилась над одним из окон. На подоконнике лежал под стеклянным колпаком кораблик, совсем такой же, как тот, что Дамаскин сделал из корки хлеба и лучинки для раскуривания трубок и преподнес Атиллии в день, когда он впервые появился в доме ее отца.