Али Смит - Как

Море сегодня густое, темное и соленое, оно раскатывает мусор и гальку ровными слоями. Твердые края скал врезаются через одежду прямо в кожу. Эми чувствует пальцами какие-то процарапанные линии на поверхности скалы, неразборчивые граффити.

Она снова ловила себя на бесцельных действиях. На самый верх многоэтажной автостоянки, запыхавшись после бетонной лестницы, на четвертый этаж, где ступеньки заканчиваются под открытым небом. Глядишь вниз, и воздух бросается в голову. Внизу распластан город, а с севера подступают горы. Садишься на кочку твердой земли в зарослях утесника и высокой желтой травы, среди щебня и мусора заброшенной стройплощадки, за рядами домов и магазинов — заколоченных досками, забрызганных краской. С безопасного расстояния за тобой наблюдают три девчонки. Одна из них лупит палкой по траве и кричит: С вами все в порядке, а? Ложишься навзничь в траву. Над тобой — утесник на фоне серого неба. Смотришь на него.

Возле торгового центра — наблюдаешь, как на цифровом дисплее в витрине строительного товарищества время меняется, секунда за секундой, а температура остается все той же, 8 °C. Откидываешь голову на спинку сиденья, шеей ощущая холод металла, люди смотрят на тебя, проходя мимо. Стоишь на станции, глядя с платформы на рельсы. Все остальные находятся здесь потому, что встречают кого-то, или едут куда-то, и у них в руках, в карманах, в сумках билеты. А у тебя билета нет. Это твой секрет.

Она думает о трех девчонках, глазеющих на нее: самая старшая что-то шепчет подружкам — кажется, слова «чокнутая» и «шлюха». Она думает о крыше заброшенной автостоянки. Она могла бы забраться еще дальше на север. Вершины гор уже окутаны снегом.

Или скрыться под воду. Она могла бы войти прямо в море и ощутить, как почва с радостью уходит из-под ног, а холод обступает ее, пока поверхность воды не сомкнётся над головой, как будто ничего и не случилось.

Никто не явится и не отыщет тебя там.

Потом она смеется и слышит собственный смех, сливающийся с шумом моря. Кейт входит, хлопая дверью, и говорит, ну и ветер дует, такого сильного ветра еще не было; показывает через окно на деревья, стоящие между кемпингом и главной дорогой, и говорит, погляди-ка туда, видишь, всякий раз, как они трясут листьями, ветер снова задувает. Если б только эти деревья перестали трясти ветками, тогда ветер тоже прекратил бы дуть так сильно. Когда они впервые оказались здесь, Кейт смотрела, как туман опускается на холмы, а потом прибежала сказать: это же история, надо же приехать и увидеть историю!

Эти слова бегут и бегут по кругу, с одинаковыми трещинами пустот между ними. Строчки разлетаются, как бьющаяся посуда. Эми сердится, потом заходится беспомощным смехом. Какая пошлость. Ей в голову вонзается иголка.

Кейт чем-то возбуждена, она забегает вперед, когда они возвращаются на территорию кемпинга от дома Анджелы. Анджела Мак-Экни — одноклассница Кейт, девочка с довольно нежным лицом, к которой Кейт, кажется, привязалась. Возможно, предполагает Эми, это как-то связано с тем, что дома у Анджелы есть спутниковое телевидение. Ей уже приходится привыкать к тому, что по вечерам Кейт отсутствует все дольше.

Мать Анджелы Мак-Экни далеко не в восторге от Кейт Шоун. Ей не очень-то нравится, что та все время приходит к ним в дом, и об этом она сообщает мужу после того, как Шоуны уходят. Живут они в караване, в кемпинге. Папаши поблизости и не видать. Выговор у них уж слишком английский. Хотя, сказать по правде, они совсем не похожи на ту козью труппу, что поселилась на ферме Патерсонов, уж те-то — англичане из англичан: жонглируют, массаж делают и со своими овощами разговаривают.

И вот теперь Анджела всякие вопросы задает — явно от этой девчонки Шоун набралась. Ну, вроде: зачем они в церковь по воскресеньям ходят, какой в этом прок? И зачем люди живут в домах, если можно жить в караване и ездить куда захочется? Они купили билеты в цирк, который приедет в город на следующей неделе. Миссис Мак-Экни любила цирк, когда ей было столько лет, сколько сейчас Анджеле. Упрашивала братьев сводить ее на представление. Львы, моржи и все такое. А вот теперь Анджела заявляет, что не хочет идти в цирк, потому что — догадайся, кто ей внушил такое — в цирке мучают животных.