Лариса Ратич - Оставаясь жить

Она поднялась, сделала шаг, и тут же новая, незнакомая боль пронзила её насквозь. Кира застонала, крепко стиснув зубы, и согнулась пополам. Боль отпустила так же неожиданно, как и схватила, и Кира вернулась в кресло, отдышалась. Она понимала: началось.

Потом были приступы ещё и ещё, и с каждым разом – всё мучительнее. Прибежала дежурная, повела её на второй этаж, в родзал.

Кира совсем плохо запомнила, как прополз этот длинный-длинный день… Она накричалась и настоналась, звала то маму, то бабу Машу, то мужа…

- Тяжёлые роды, - сокрушалась акушерка. – С самого утра, бедняга, криком исходит. Плод, наверное, крупный.

* * *

- Ну-ну-ну, давай-давай, ещё последний разочек… Тужься!!! Ну?!! Есть!!!

Заплакал-запищал красный комочек, вытерла потный лоб акушерка.

- Разродилась, слава Богу! Ну, мамаша, не плачь, хватит! Теперь смеяться надо. Глянь: богатыриху какую имеешь, килограмма четыре, если не больше.

Она взвесила девочку на руке, подняла высоко и показала Кире, потом положила ребёнка ей на живот:

- Ну-ка, иди, с мамой познакомься!

Малышка, ещё связанная пуповиной с матерью, нашла ротиком спасительный сосок и жадно зачмокала.

…Давно закатилось рано уставшее осеннее солнце, и весь родильный дом сладко и безмятежно спал, а новорожденной – Марии Егоровне Щегловой – было сейчас от роду уже целых одиннадцать минут.

К О Н Е Ц