Павел Федоров - Агафон с большой Волги

– А как тот совхоз племенной? – спросил Агафон.

– Богатый. Козы, конечно, основное. Ну и молочные фермы есть, свиней также разводят, овец. Места там хорошие, холодная речушка Чебакла, Урал близко, воздух горный, свежий. Кругом ковыли, лесные колки, как дыхнешь, словно нарзану напьешься. Славные места. Там директором мой дружок Иван Михайлович Молодцов. Но сейчас тоже где-то лечится на курорте. К посевной-то, наверное, вернется. Нам с тобой по пути. Я до станции Кувандык, а ты немного дальше. Как только сойдешь, выходи на Аккермановский шлях. Там машин много ходит. Теперь уж, наверное, в горах-то подсохло. Зимой только тракторами ездят. Заносы такие, что ни одна машина проскочить не может… А лучше всего иди прямо на базар. Ты же днем приедешь. Там будут ихние люди. На машинах, конечно. Доберешься.

Расстались они друзьями и пообещали писать друг другу и приехать в гости.

– У меня мировая женка, – похвалился Илья Михайлович. – Дина Пантелеевна, директор школы, и дочурка Тамарка, бой-девка!

Так Агафон вступал в новую жизнь и заводил новых друзей, удивляясь той легкости, с какой он сходился с незнакомыми людьми. Так просто сошелся он и с Зинаидой, а получилось такое, отчего пришлось уехать.

В дом отдыха «Большая Волга», где директорствовал отец Агафона, Андриян Агафонович, Зинаиду Павловну привез и пристроил к себе в помощницы бывший старший бухгалтер, Ян Альфредович Хоцелиус – вечный кочевник, замечательный садовод и страстный любитель природы. Уезжая на Южный Урал, он не только сдал ей свои бухгалтерские дела, но и поместил в особнячке, где до этого жил со своей семьей. Чертыковцевы и Хоцелиусы дружили. Агафон любил Яна Альфредовича за стойкий, веселый и общительный характер. Будучи подростком, все свободное время проводил с ним и младшей дочерью Ульяной на рыбалке, а во время учебы в техникуме приезжал и работал в конторе практикантом. Зинаида Павловна сидела и бойко перекидывала костяшки счетов, не обращая на Агафона ни малейшего внимания. Одевалась броско, но со вкусом. Да и не мудрено: работала в самом Париже.

В семье Хоцелиусов Гошка был своим, близким человеком. Одно время даже пробовал влюбиться в их старшую дочь, студентку Марту, миловидную строгую девушку, но как озорник и молокосос был решительно отвергнут. Зато младшая, пятнадцатилетняя, светловолосая, с васильковыми глазами девчонка, родившаяся где-то на Камчатке, могла влепить в щеку Гошке-Агафошке плотно сбитый снежок, стащить с его головы шапчонку и забросить ее на дерево или на крышу дома. Он гонялся за Ульяной, хватал за гибкую талию и швырял в сугроб. Она пинала его в грудь большими, не по размеру валенками, которые соскакивали с ее тоненьких ног и летели в разные стороны. Гошка подбирал пимы, а Ульяна, босая, в одних пуховых носках, дерзко наступала на него по пояс в снегу. Он отдавал один валенок, а за другой требовал выкуп – поцелуй в ушибленную щеку. Сама же она и придумала эту вовсе не детскую игру. Иногда, коварно показывая язычок, обманывала его и убегала; в другой раз безропотно платила выкуп… Мирно потом садились прямо в мягкий сугроб, слизывали с варежек звездные снежинки и подолгу молчали. А вокруг голубел, искрился на солнце высокий снег. Неподалеку за поляной зеленел сосновый бор. Под песчаным яром широкой белой лентой лежала скованная льдом Волга. Как истая камчадалка, Ульяна могла торчать с отцом и Гошкой с утра до позднего вечера у застывшей на лютом морозе рыбацкой лунки, вытаскивая наравне с мужчинами красноперых окуней.

«Ах ты, Волга, Волга! Какая это была счастливая пора!» – ворочаясь на полке, вспоминал Агафон. Впервые поезд увозил его от родимой реки далеко-далеко… Там, на Урале где-то, и Ян Альфредович: уехал к старшей дочери Марте, когда ее по окончании зоотехнического института послали в совхоз, где выращивали кроме другого скота племенных пуховых коз. Вскоре переехала туда и вся семья. И Гошка, уже студент планово-экономического техникума, долго скучал по Ульяне, пока не столкнулся с Зинаидой Павловной. И надо же было ему тогда кроме практики в бухгалтерии пристраститься и к автомашине, в которой он, пользуясь попустительством своего дружка заведующего гаражом Виктора, лихо катал по всяким делам и Зинаиду Павловну. Ну и… накатались! Авария произошла, когда они ездили с ней за цветочной рассадой. Надо же было врезаться в сад и в угол веранды того крайнего дома!

На домашнем судилище, перед разгневанным отцом и огорченной матерью, выгораживала его Зинаида Павловна. А он…