Йозеф Шкворецкий - Необъяснимая история

Исторические источники сообщают, что как жена она была безупречна. Верно, существуют веские основания подозревать, что она совершила несколько убийств (в интересах своего сына Тиберия, которого вознамерилась во что бы то ни стало сделать преемником Августа вопреки планам различных кровных родственников императора), но те же источники умалчивают о каких-либо эротических утехах, которым она могла предаваться. С другой стороны, история не делает тайны из того факта, что по какой-то причине она смертельно ненавидела Овидия и, судя по всему, была движущей силой за жестоким решением императора.

Почему?

Могло это быть местью отвергнутой женщины, невзирая на всю ее безупречную репутацию? Ливия была пятнадцатью годами старше поэта, но подобная разница в возрасте не имела такого значения в Риме, как она имела бы сейчас, особенно если секс был актом возмездия, а не приязни. И разве гипотетическое прелюбодеяние Ливии с известным поэтом не могло быть актом мести мужу за его флирт с множеством римских матрон, включая, возможно, первую жену предполагаемого любовника императрицы?

Но давайте оставим домыслы и посмотрим, что может рассказать нам рукопись Квеста о судьбе Овидия после его исчезновения из Том. Овидий покинул Томы с ведома и разрешения Поппея Сабина, преданного и любимого наместника Тиберия в Мезии и, позднее, в Македонии.

В тексте содержится несколько указаний на заступничество Прокулеи перед Флаком. Этот военачальник, который позднее стал наместником Сирии, был близким другом как Овидия (поэт обращается к нему в «Письмах с Понта» Книга I.10), так и императора Тиберия. Флака и императора объединяли любовь к вину и предосудительные сексуальные пристрастия. На деле есть указания на то, что его назначение в Сирию было не столько наградой за бранные подвиги, сколько услугой другу, который проводил многие часы с императором, участвуя в попойках и педерастии.

Более того, обычно считается, что Тиберий настолько ненавидел свою мать Ливию, что, когда сенат предложил посмертно обожествить ее и воздвигнуть в ее память арку, он отклонил оба предложения. После кончины Августа, который (вероятно, благодаря жене) оставался в отношении Овидия непреклонен, для Прокулеи было бы только разумно просить о заступничестве Поппея. Тогда, если предположить, что, позволяя Овидию переехать в Виндобону — место, которое уже из военного лагеря превратилось в город с бурной общественной жизнью и до некоторой степени еще и центр культуры, — Поппей действовал с молчаливого согласия Тиберия, кажется самоочевидным, что разрешение было дано с тем условием, что Овидий «утонет» и возьмет себе новое имя. Отсюда его трансформация из Овидия в Помпония Пинната и из создателя «Метаморфоз» в автора скандальной комедии.

Мухой в благовонных притираниях поэта, так сказать, оставался его давний враг Марк Весаний, неожиданно объявившийся в Виндобоне (Св. IV, Фр. 6) и посетивший представление комедии Овидия (Св. IV, Фр. 7). Именно это и заставило его покинуть Виндобону.

Где он нашел убежище?

Сохранившиеся фрагменты дают лишь обрывочные указания на его дальнейшую жизнь. Наместник Поппей, официально объявивший о смерти Овидия, который якобы утонул в Томах, как будто также помог ему бежать из Виндобоны в обществе Квеста и Агриколы. В тексте упоминаются два написанных Поппеем письма: одно Тиберию, другое — Кунобелину.

Первое, вероятно, содержало доклад Поппея императору о том, что беспокойный поэт, пока скрывался в Виндобоне, совершил новые и опасные «оплошности». Соответственно, его высылка отсюда стала настоятельной необходимостью. «Утопление» и «воскресение» были, по всей видимости, негласно санкционированы Тиберием (см. Св. V, Фр. 1: «В конце концов, Тиберий же согласился»).

Но куда его послали?

Следы его нам дает упоминание второго письма, Кунобелину. Кунобелин (шекспировский Цимбелин) был «царем Британии» (rex Britannorum, как называет его Светоний), введшим римские нравы в не оккупированную еще саксами Англию. Например, он чеканил монету с собственным портретом; но важнее другое — он пытался насадить при своем дворе обычаи Рима. Это понятно, так как, согласно написанной в шестнадцатом веке «Истории Англии» Голиншеда, Кунобелин (или, в написании Голиншеда, Кимбелин) «был воспитан в Риме и здесь возведен в рыцари Августом Цезарем, под знаменем которого сражался в войнах и был в таком у него почете, что волен был платить дань или нет, как пожелает». В его правление процветала обширная торговля с римскими гарнизонами в Германии и Галлии: покупая предметы роскоши из Рима, Кунобелин продавал зерно, шкуры и железо, в котором армия нуждалась превыше всего, но также золото, серебро, рабов и охотничьих собак.