Владимир Крупин: Бумажные цепи

А наутро так ликовало солнце, как будто тоже понимало, что надо жить в новом году по–новому, оставя в старом все плохое. И хотя мы по–старому ломали лыжи, бросаясь на них с Красной или Малаховой горы, по–старому обмораживались, но все равно счастье продолжалось: дома нас ожидала елка, и ее запах соревновался с запахом свежей стряпни. О, эти мамины плюшки, ватрушки, это зимнее мороженое молоко, эти пестрые пузырчатые блины…

Самое загадочное, что на следующий год бронзовая картонная курочка находилась, и мы спорили, где ей лучше жить на елке. Ей на смену терялся домик, потом он тоже находился… И всегда–всегда делали бесконечные бумажные цепи, оковывали ими елочку.

И вот я, понимающий, что в моей жизни все прошло, кроме заботы о жизни души, думаю теперь, что именно этими бумажными цепями я не елочку украшаю, я себя приковывал к родине, к детству. И приковал. Приковал так крепко, что уже не откуюсь. Многие другие цепи рвал, эти не порвать. И не пытаюсь, и счастлив, что они крепче железных.

Правда, крепче. Ведь детство сильнее всей остальной жизни.