Том Шарп - Уилт незнамо где

Рядом творилось такое, что инспектор отвлекся от размышлений. Ева в последний раз взмолилась, чтобы дорогой Генри признал в ней свою преданную жену и мать их очаровательных малышек, а Уилт категорически отказался пойти на подобное безрассудство и жалобно сказал, что очень болен и не желает подвергаться домогательствам незнакомых женщин. После этого заявления плачущую Еву вывели из палаты, и ее хлюпанье еще долго доносилось из коридора, где она бродила в поисках доктора.

Инспектор Флинт воспользовался случаем, подошел к кровати и склонился над Уилтом.

— Хитрый вы малый, Генри, — зашептал он. — Хитрый как черт. Но меня вам не провести. Я-то видел, как вы посмотрели вслед вашей миссис. Глазки так и сверкнули! Слишком давно я вас знаю, чтобы поддаться на ваши трюки. Не забывайте об этом.

На миг ему показалось, что Уилт собирается улыбнуться, но на лице больного повисло безнадежно-бессмысленное выражение, и он закрыл глаза. Все, я умываю руки, подумал Флинт. Ничего стоящего выудить не удастся. В таких-то условиях. Условия, кстати, ухудшались с каждой секундой. У женщины с пульсирующим черепом начался припадок, а один из бритых наголо мультисексов вдруг стал отчаянно скандалить с медсестрой, уверяя, что он, она или оно вовсе не нуждается в повторной сорокапятиминутной масляной клизме. В общем, ужас и кошмар.

Шериф Столлард, в Уилме, думал примерно то же самое, но по совершенно иному поводу. И не потому, что Мэйбелл отказалась давать показания о событиях в «Старфайтере». Напротив, она рассказала столько, что о многом ему сразу же захотелось забыть.

— Что?! — неверяще выдохнул шериф, узнав, что четверняшки спрашивали, сколько раз в неделю Уолли Иммельман трахает Мэйбелл и сколько еще в Уилме геев. — Вот дерьмушки! Так и сказали: «трахает»? «В анальное отверстие»?

Мэйбелл кивнула.

— Да, сэр, так и сказали.

— Но зачем им это? Бред какой-то! Немыслимо!

— Вроде бы у них в школе такое задание. Про эксплуатацию цветного населения на Юге. Им надо было заполнить анкету, — объяснила Мэйбелл.

— Господи боже! Что же вы ответили?

— Я лучше помолчу, шериф. Но ничего, кроме правды.

Шериф содрогнулся. Если правда — это то, что с громкостью в тысячу децибел транслировалось над озером Сэссеквесси, Уолли Иммельману лучше убираться из Уилмы подобру-поздорову. Если, конечно, ему не повезет и он не сдохнет в больнице.

Двумя днями позже Уилт, сидя на стуле, расписывал психиатру, каково это — не знать, кто ты такой. В отличие от Уилта, доктор, похоже, считал симптомы обыкновенными и малоинтересными.

— Так вы действительно не знаете, кто вы такой? Совсем? — в пятый раз спросил он. — Совсем-совсем?

Уилт напрягся. Его озадачил не сам вопрос, но тон, каким он был задан. В нем слышалось что-то очень-очень знакомое. Уилт, который в силу своей профессии вот уже много лет общался с отъявленными и весьма убедительными лгунами, и сам часто разговаривал таким тоном, сразу понял, что это значит. И поспешил сменить тактику.

— А вы сами знаете, кто вы такой? — ответил он вопросом на вопрос.

— Так уж вышло, что знаю. Я — доктор Педж.

— Я не об этом, — отмахнулся Уилт. — Это по документам. Но известно ли вам, что вы за человек?

Доктор Педж поглядел на пациента с новым интересом. Люди, которые проводят различие между паспортными данными и личностными характеристиками, — совсем иная категория больных, нежели его обычный контингент. Однако в карте было написано: «после осмотра психиатром подлежит полицейскому допросу», и врач подозревал Уилта в симуляции. Но все же решил принять вызов.

— Что конкретно вы имеете в виду, говоря «что вы за человек»? «Что» безусловно подразумевает паспортные данные, не так ли?

— Нет, — возразил Уилт. — Вот, например, мне доподлинно известно, что я — Генри Уилт, проживающий по адресу Оукхерст-авеню, дом 45. Это по документам. Но мне все равно не понятно, кто такой этот Генри Уилт.

— Не понятно, кто такой Генри Уилт?

— Нет! Для меня это такая же загадка, как и то, почему я очутился в больнице.

— В карте записано, что у вас черепно-мозговая травма…

— Это и так ясно, — перебил Уилт. — По бинтам. Это, конечно, не стопроцентное доказательство, но, думаю, даже самый неопытный интерн не стал бы лечить голову, если повреждена, скажем, нога. По крайней мере, мне так кажется. Разумеется, в наше время всякое бывает… Но все-таки… все-таки… Кто я — вот загадка. Признайтесь, доктор Пейджер, вы правда знаете, кто вы такой?