Том Шарп - Уилт незнамо где

— Как это «о недоносительстве», дядя Уолли? — спросила Эммелина.

Дядя Уолли быстро и охотно обернулся. Он любил отвечать на вопросы, потому что знал все ответы.

— Недоносительство значит, что человек волен не говорить того, что может навредить его репутации или привести к судебному разбирательству. Это как будто три слова: «недо», «нос» и «сито». Так и надо запоминать длинные слова — разбивать их на маленькие кусочки.

Из съемного дома напротив Паловски и Мерфи смотрели, как к поместью «Старфайтер» подъезжает джип и как автоматически открываются ворота.

— Большая шишка прикатила, — передал Мерфи в наблюдательный фургон, стоящий в бывшем открытом кинотеатре за стенкой, увитой какими-то растениями.

— Они у нас на экране, — раздался ответ. — Порядок. Звук и изображение в норме.

Мерфи откинулся на стуле. Действительно, все системы работали нормально. Экранная тетя Джоан вышла из джипа и направилась к дому.

— Беда с этой миссис Иммельман. Не влезает целиком в экран, — сказал он Паловски. — Прямо борчиха сумо. Стероиды она, что ли, трескает?… А вот и вторая баржа заплывает. — В холл вошла Ева с дочерьми. — Ни за что не буду смотреть, как они раздеваются. Еще останешься на всю жизнь импотентом.

Но Паловски куда больше занимали девочки Уилт.

— Гениальная идея — задействовать таких детей. Четверняшек. Это же само по себе так необычно, что никому и в голову не придет, что из них могут сделать курьеров. Эта миссис Уилт прямо камень какой-то! Ведь лишат же родительских прав! Если бы я своими глазами не видел отчета, который прислали бриташки, ни за что бы не поверил, что она имеет отношение к этому делу. Подумай, сколько она может потерять!

— В плане веса — до фига, и еще мало будет. А если серьезно, то знаешь, некоторым все нипочем, а девчонки — великолепное прикрытие. При хорошем адвокате, да если как следует надавить на жалость, она, может, в тюрьму не сядет. Смотря, конечно, сколько они перевозят.

— Сол вроде бы говорил, это пробный образец. Она может сказать, что ничего не знала.

— Это уж будьте уверены. Но она меня не сильно волнует. Мне бы гадюку Иммельмана прижать. Кстати, а что у нас со вторым домом, тем, что на озере?

Мерфи переговорил с наблюдательным центром.

— Говорят, должны уже были войти. Думаешь, там удастся что-то обнаружить?

— А что, там своя посадочная полоса. Место для нарколаборатории идеальное.

Но Мерфи его не слышал — тетя Джоан пошла в туалет.

Когда Гарольд Ротткомб добрался до лодочной станции, выяснилось, что все его гениальные планы с треском провалились. После грозы — той самой, из-за которой напился Уилт, — река устрашающе вздулась, и ее бурные воды стремительно несли мимо древесные ветки, пустые пластиковые бутылки, куст целиком, со всеми корнями, чемодан, и, самое неприятное, труп овцы. Увидев ее — к счастью, овца проплыла очень быстро и не успела занять его мысли надолго, — Гарольд Ротткомб понял, что не имеет ни малейшего желания разделить участь злополучного жвачного. Утлая лодчонка, которую можно взять на станции, не удержится на плаву, ее закрутит и утянет на дно. Из его затеи ничего не выйдет. Придется все-таки тащиться в Слоуфорд пешком. Десять миль по реке. А он давно, ох как давно, не ходил на такие расстояния. Да и вообще пешком. Но что поделаешь, не возвращаться же обратно, к журналистской клике. Рут во всем виновата, пусть сама и выкручивается. Гарольд пошел вдоль берега. После ливня земля размокла, а его ботинки совершенно не годились Для хождения по сырой траве. Свернув вместе с рекой, Гарольд неожиданно уперся в заграждение из колючей проволоки, которое спускалось к самому берегу. Вода поднялась, и там, где заканчивался забор, глубина была фута два, не меньше. При виде колючей проволоки Гарольд пришел в уныние. Даже при спокойном течении он не рискнул бы ни огибать забор, ни тем более перелезать через него. Это же верная кастрация! Впрочем, в нескольких сотнях ярдов от него виднелась калитка. Гарольд добрел до нее, обнаружил, что она заперта, и был вынужден, с великими муками, перелезть через ограду. Дальше пришлось петлять, отыскивая лазейки и калитки в живых изгородях. Калитки неизменно оказывались на замке, а лазейки — слишком узки для человека его размеров. Затем Гарольд снова очутился перед колючей проволокой, причем ею оказались перевиты даже на первый взгляд безобидные (а в хороший летний день так и привлекательные) кусты. Гарольд Ротткомб, представлявший в парламенте сельских избирателей и всегда защищавший интересы фермеров, успел воспылать к последним жгучей ненавистью. Конечно, он и раньше недолюбливал прижимистую, грубую, неотесанную деревенщину, однако не подозревал, на какие изощренные уловки готовы пойти эти подлые твари, лишь бы помешать добрым людям ходить по своей земле! Если учесть, что поля частично затоплены, то, со всеми метаниями в поисках лазеек, десять миль, которые и без того кажутся непреодолимыми, грозят превратиться в тридцать!