Захар Прилепин - Десятка

— Нет, — сказал я. — Не оформляй.

— Не понял!?

— Машину — не отдам. Штаны — отдам, рубаху отдам, все деньги отдам, паспорт отдам. Хочешь — зубы выбей и забери. Ногти выдерни. Уши отрежь. Но машину оставь.

Чеченский ветеран прищурился.

«Рви фуфайку», говорили они. «Импровизируй».

Я потратил минут двадцать. Вытирал сопли и воздевал руки к небу. Проклинал судьбу и выл, как пес. Никогда так не врал. Яростно и точно. Вдохновенно и изощренно. Красиво и весело. Многословно и мелодично. Про то, как проигрался в карты, страшно, в дым, в пух и прах, и вот теперь еду отдавать машину, карточный долг — долг чести, машина, любимого дедушки подарок, — это все, что есть, больше ничего нет. Денег нет. Носков — и тех нет.

Иллюстрируя, поддернул штанины. Ветеран посмотрел, подумал.

Уговорив и отдав всю наличность, я вернулся в спасенное от поругания авто и перевел дух. Но грубый лейтенант вышел на крыльцо и сделал мне знак. Передумал, ужаснулся я и на слабых ногах подошел.

Он протянул мне мои деньги.

— Держи. Купи себе носки.

Родился 31 января 1969 года в Москве.

Работал редактором и журналистом в различных изданиях.

Первая публикация в прессе — рассказ «Пошли в лес» (1-й выпуск альманаха «Топос», 2002).

Публиковался в журналах «Новый мир», «Русская жизнь», «Абзац», интернет-проекте TextOnly, других печатных и электронных изданиях.

Тексты переводились на английский, голландский, итальянский языки, публиковались в США, Нидерландах, Бельгии, Италии. Повесть «Черный и зеленый» вышла отдельной книгой в Нидерландах в переводе на голландский язык.

Библиография:

«Черный и зеленый», Красный матрос, 2004 (дополненное переиздание: КоЛибри, 2010).

«Дом десять», Ракета, 2006.

«Горизонтальное положение», ЭКСМО, 2010.

Бывает, человек живет себе, живет, и вдруг загрустит, затоскует, заскучает. Человеку скучно, он не знает, чем себя занять, и мается, мается. Может быть, человек потерял работу или у него работы вовсе не было, и вот ему нечего делать. Или, может быть, характер работы человека таков, что работа оставляет большие временные промежутки для скуки и маеты. Когда человек ходит каждый день на работу, у него обычно не остается времени для маеты, тоски и грусти, а у этого человека времени для тоски, скуки и маеты имеется с избытком, может быть, он вообще на пенсии или, наоборот, еще не достиг возраста, когда надо ходить каждый день на работу, или он, допустим, инвалид, или, может быть, у него имеются какие-то постоянные источники средств к существованию, может быть, он сдает квартиру или живет на проценты от огромного банковского вклада или его обеспечивают богатые родственники, трудно сказать.

В общем, человеку грустно, скучно, и он мается.

В этой ситуации можно много чего сделать. Можно, например, пойти в кино, или на футбол, или на соревнования по какому-нибудь другому виду спорта, встретиться с друзьями, совершить длительную пешую прогулку, почитать интересную книгу, поиграть в компьютерную игру, употребить психоактивные вещества, предаться какому-нибудь дурацкому хобби типа выпиливания, выжигания или вырезания, посмотреть телевизор, в общем, есть масса вариантов поведения в ситуации скуки и маеты. В данном случае человек выбирает четвертый из перечисленных вариантов — «встретиться с друзьями», вернее, не во множественном, а в единственном числе — «встретиться с другом». Или еще можно сказать — «навестить друга».

Да, навестить друга. Навестить друга. Навестить друга.

Человек заранее знает, что эта встреча не будет приятным, веселым развлечением, встреча с другом не развлечет его и не будет особо интересной, человек вообще не ожидает от встречи с другом ничего особенного, вряд ли она развеет скуку и маету, а может быть даже и усугубит, но надо ведь что-то делать, надо ведь хоть что-нибудь делать. Надо навестить друга.

Друг человека живет не то чтобы очень далеко, но и не близко. До него не дойдешь пешком и не доедешь на метро или на другом городском общественном транспорте. До друга надо ехать на другом транспорте, общественном, но не городском.

Человек встает рано утром, выходит из дома, едет на станцию Выхино, покупает билет до станции Голутвин за сто семьдесят с чем-то рублей, некоторое время ждет на платформе среди жиденькой толпы утренних пассажиров, подходит электричка Москва―Голутвин, человек занимает место у окна, электричка трогается, а человек смотрит в окно.