Тим О'Брайен - Что они несли с собой

Так не могло продолжаться долго, и, разумеется, однажды оборвалось.

Под конец третьей недели Фосси начал договариваться об отправке ее домой. «Поначалу, — сказал Крыс, — казалось, что Мэри-Энн его решение приняла, но через день или два она погрузилась в беспокойное уныние, сидела одна-одинешенька у края периметра: плечи сгорблены, голубые глаза непроницаемы, она полностью ушла в себя». Несколько раз Фосси к ней подходил и пытался разговорить, но Мэри-Энн только смотрела на темно-зеленые горы на западе. Ее притягивали дикие джунгли. По словам Крыса, взгляд у нее был затравленный. Но он был полон не только ужаса, но и восторга. Словно бы она подошла к краю чего-то, словно бы она очутилась в ловушке на ничейной земле между Кливленд-Хайтс и джунглями. Семнадцать лет. Совсем еще девчонка, невинная блондиночка, но разве не все такие?

На следующий день она пропала. Шестерых «зеленых» тоже не было.

«В каком-то смысле, — говорил Крыс, — бедный Фосси ожидал этого или чего-то в таком духе, но боли это не уменьшало». Парень сломался. Горе взяло его за горло, сжало и не собиралось отпускать.

— Пропала, — раз за разом шептал он.

Прошло почти три недели, прежде чем она вернулась. Но в каком-то смысле она вообще не вернулась. Не полностью, не вся.

По чистой случайности, поведал Крыс, он не спал и увидел ее. Сырой туманной ночью ему не спалось, поэтому он вышел покурить. Он просто стоял и смотрел на луну, и вдруг с запада, на опушке джунглей появилась, точно по волшебству, вереница силуэтов. Сперва он ее не узнал — маленькая тень среди шести прочих теней. Звуков не было никаких. И ничего материального. Семь силуэтов словно бы плыли над землей, как призраки или духи, мглистые и нереальные. И пока он смотрел, сказал Крыс, ему вдруг пришла в голову мысль о жутком опиумном кошмаре. Силуэты двигались, но одновременно и не двигались. Беззвучно, один за другим они поднялись на холм, миновали проволоку и нестройной вереницей проплыли через лагерь. Именно тогда, сказал Крыс, он различил лицо Мэри-Энн. Ее глаза как будто светились в темноте — не голубизной, а ярко сияющей зеленью джунглей. Она не помедлила перед бункером Фосси. Она, держа в руках винтовку, быстро прошла к бараку спецназа и последовала за остальными внутрь.

Ненадолго зажегся свет, и кто-то рассмеялся, потом снова стало темно.

Рассказывая эту историю, Крыс имел обыкновение время от времени останавливаться, прерывая теченье повествования, вставляя мелкие пояснения, рассуждения или свое мнение о чем-нибудь. «Плохая привычка, — морщился Митчелл Сандерс, — потому что значение имеет лишь сырой материал, сам рассказ, и нельзя засорять его собственными дурацкими комментариями. Это только разрушает чары. Надо доверять самой истории, — утверждал Сандерс, — уйди, мать твою, у нее с дороги и дай ей течь своим чередом».

Но Крыс Кайли ничего не мог с собой поделать. Он хотел втиснуть в историю все множество смыслов разом.

— Знаю, что звучит невероятно, — говорил он нам, — но тут ведь нет ничего невозможного. Мы все слышали истории и побезумней. Скажем, возвращается парень из джунглей и заявляет, будто видел там Деву Марию верхом на чертовом гусе. И все ему верят. Все улыбаются и спрашивают, как быстро летел гусь и были ли у нее стремена. А тут всё не так. Эта Мэри-Энн, конечно, не непорочная дева, но зато она была взаправду, самая что ни на есть настоящая. Я ее видел. Видел, как она пересекла периметр той ночью, я был там, я видел ее странный взгляд, я видел, что она уже не тот человек, каким была раньше. Что тут такого невозможного? Она была девчонкой, вот и все. Я вот о чем, будь она парнем, все бы сказали, ну и что, мол, его затянуло вьетнамское дерьмо, его переманили «зеленые». Понимаете, о чем я? Вы все зашорены по части женщин. Вы все думаете про то, какие они мирные да мягкие. Всякие глупости, дескать, будь у нас президентом баба, не было бы больше войн. Чушь собачья! Пора избавляться от сексистских мыслей.

Крыс еще много чего в таком духе сказал, пока Митчелл Сандерс не взорвался. Эти рассуждения бесили его.

— История, — произнес Сандерс, — весь ее настрой, старик, ты его корежишь.

— Настрой?

— Звучание. Нужно постоянное, связное звучание, как быстрый или медленный темп, или смешной или печальный настрой. А отступления только искажают звучание. Держись сюжета, дружище.

Крыс тогда нахмурился и закрыл глаза.

— Звучание? Я и не знал, что все так сложно. Девчонка присоединилась к зоопарку . Просто появилась еще одна тварь . Вот и всё.