Марк Ламброн - Странники в ночи

На аэродроме в Дананге я спросил Кейт, как дела.

— Все в порядке, — сказала она.

На ней была та же оливково-зеленая форма, что и вчера, затянутые в конский хвост волосы прикрывала фуражка, на спине висел армейский рюкзак. С посадочной полосы для грузовых самолетов мы видели истребители «Скайхок», выруливающие на взлет, сзади пламенели сопла двигателей. Внезапно самолеты с пронзительным свистом рванулись вверх и взмыли над деревьями. С противоположной стороны готовились взлетать десантные вертолеты. Рев моторов разносился по всей обширной территории базы. Американцы переоборудовали данангский аэропорт так, словно развернули военный лагерь на Луне. Здесь чувствовалась техническая мощь, как в крупном центре развития авиации, вроде Сиэтла или Чикаго, но перенесенном в тропики; здесь для развлечения солдат имелись музыкальные автоматы и стрип-шоу, пляжные домики и белый песок Чайны-Бич. Все было почти как на любой авиабазе в Штатах, например Форт-Лодердейле во Флориде: те же пальмы, те же звездно-полосатые полотнища на мачтах, те же механики в камуфляже. Только бомбы под фюзеляжем были настоящие.

Бар данангского аэродрома, час спустя. Кейт и я сидим за стойкой, едим гамбургеры с жареной картошкой и запиваем пивом. Солдаты разглядывают Кейт: видно, что она им нравится. И вдруг у меня возникло ощущение нереальности происходящего. Две недели назад мы вот так же сидели в баре на Шестьдесят шестой улице. Я тогда был на пределе: приступы помешательства у Тины, возобновление амфетаминовой зависимости — казалось, все летит в пропасть. Я не выдержал и сорвался. С тех пор как мы с Кейт встретились в Сайгоне, мы ни разу не произнесли имени ее сестры. Оно замирало у меня на языке. Сейчас я видел, как красива Кейт, чувствовал, что она полна твердой, непреклонной решимости. Она допускала мысль, что мы уедем вместе, даже надеялась на это — как мне теперь казалось, именно таков был смысл нашей последней беседы в Нью-Йорке. Не исключено, что если она сменит прическу, научится по-особенному произносить имя «Джек», наденет другое платье, то может возникнуть иллюзия, будто передо мной — Тина. Ну и что я выиграю от этого? Опять вскроется рана, которую я хотел залечить? Начнется погоня за тенью? Если «забыть» — значит «изменить», то я был изменником. Мы оба, словно в трансе, двигались навстречу войне, чтобы навсегда скрыть Тину за непроницаемой завесой молчания. По крайней мере, так я думал.

Какой-то молодой человек подошел и сел за наш столик. Лет двадцати пяти, с небольшой бородкой и довольно длинными волосами. На кармане брезентовой куртки был нашит лоскуток с его фамилией и названием агентства: Кен Трейвис, «Ассошиэйтед Пресс». Он спросил, давно ли мы во Вьетнаме. Кейт явно заинтересовала его. Он сказал ей, что она похожа на Джули Кристи. Только на темноволосую Джули Кристи, добавил он, усмехнувшись. Кейт улыбнулась этому комплименту. Неожиданно Трейвис вытащил из сумки «лейку» и сфотографировал нас. Этакий шаловливый, словоохотливый эльф с глазами умудренного опытом пятидесятилетнего мужчины. Он провел во Вьетнаме десять месяцев. Если хочешь увидеть что-то интересное, надо переезжать из лагеря в лагерь, не сворачивая с дороги номер девять. Вместо автобусов тут вертушки, прибавил он неизвестно зачем. Территорию ДМЗ охраняют морские пехотинцы, журналистов они не любят, но врать вам не будут. Просто возьмут с собой на линию огня, а если кого-то зацепит очередью, что ж, сам напросился.

Трейвис собирался лететь на вертушке обратно в Кхе Сань. Тамошние холмы просто кишат северовьет-намцами, повторил он несколько раз. Кейт прямо спросила его, доставляет ли ему удовольствие фотографировать то, что здесь происходит. Кен Трейвис посмотрел ей в глаза и насмешливо произнес: «Конечно, детка, удовольствие я предпочел бы получить от вас. Но если вам для удовольствия нужны вертолеты, сообщаю: один из них через час полетит в Кхе Сань».

До Хюэ вертолет «Чинук» летел вдоль берега Тонкинского залива. В окно я разглядывал пейзажи, каких до сих мне видеть не приходилось. Длинная прибрежная полоса, извилистая, как приморское шоссе на Ривьере, то тянулась внизу песчаной лентой, то карабкалась вверх и вилась по краю заросшего кустарником обрыва, нависающего над Китайским морем. От этой основной дороги отходили другие, поуже, выводившие замысловатые узоры среди темной зелени лесов. От домиков — сверху они казались круглыми и плоскими, как венчик цветка, — к воде тянулись тонкие черточки — пристани, возле которых теснилась крохотная флотилия рыбачьих лодок. А подальше от берега блестели на солнце удлиненные серебристые прямоугольники — корабли американского 7-го флота. Горизонт слегка закруглялся, точно его сфотографировали объективом «рыбий глаз». Морские течения выделялись на глади воды более насыщенным цветом — как будто под морем текли широкие реки.