Михаил Веллер - Огонь и агония

И вот сбежал в Швейцарии враг народа и предатель Владимир Резун, сотрудник швейцарской резидентуры ГРУ, делавший блестящую карьеру талантливый аналитик. И выпустил первую настоящую книгу о том, что предшествовало Великой Отечественной войне и как складывались все обстоятельства, обусловившие начало Второй Мировой.

Книга была суперинтересная, и от этой небывалой клеветы на Советский Союз захватывало дух. Пока не дочитаешь — не остановишься. Издавать эту книгу никто не хотел даже на антисоветском Западе. Там есть свои историки, у них свои взгляды и свой кусок хлеба. А им на этот кусок вместо масла плюют нагло. И получается, что они идиоты. А кто ж любит быть идиотом. Но в конце концов книга вышла, и стала она называться «Ледокол», а псевдоним автора был Виктор Суворов, и треск и грохот от этого «Ледокола» не умолкает уже тридцать лет. Тридцать, Карл!

Книга сводится к тому, что. Советский Союз был самым вооруженным государством в мире еще в начале тридцатых. И имел самую большую армию. И самую большую, разветвленную и обеспеченную в мире разведку: он кормил и содержал Коминтерн, а компартии были во всех странах мира, и все они работали на СССР как родину всех пролетариев и коммунистов мира. И СССР никогда не отказывался от идеи Маркса-Ленина о победе коммунизма в мировом масштабе. Вообще это был ужас, а не книга!

Оказалось, что вся наша промышленность, вся наша экономика работала на войну! Даже Днепрогэс давала электричество — так для огромного алюминиевого комбината, а алюминий необходим для авиации. Тракторные и вагоностроительные заводы делали танки, металлургические комбинаты сталь плавили для танков и орудий, наделали всего горы, и летом 41-го Сталин сосредоточил на границе всю армию и хотел напасть на Германию. И освободить от фашистов всю Европу. И устроить ей социализм. Но — Гитлер ударил первым.

Суворов выпустил еще «День-М», и «Последнюю республику», и «Тень победы», и еще много книг после «Ледокола». Где из множества разрозненных, беспорядочно вываленных в разных книгах фактов — сложил стройную, совпадающую по всем швам, единую мозаику. Его версия начала войны — единственная логичная и понятная. Прочее — официальный советский бред о глупом Сталине и безграмотных идиотах-маршалах.

Десятки книг, тысячи статей вышли в опровержение Суворова. Так и не опровергли.

Далее стоит упомянуть книгу Игоря Бунича «Операция “Гроза”», или Ошибка в третьем знаке». Где Бунич первым написал, что одной из главных причин поражения Красной Армии в июне-июле 41 было неумение командиров руководить войсками в бою, их категорическое нежелание брать на себя какую бы то ни было ответственность, панический страх перед инициативой (их приучили беспрекословно подчиняться, за инициативу легко можно было угодить под расстрел) и нежелание красноармейцев бессмысленно умирать в условиях неразберихи и головотяпства, причем умирать за власть, которая раскулачила их семьи, загнала их в колхозное рабство, содержало их впроголодь и так далее. Разбегались красноармейцы толпами и в плен сдавались колоннами.

А затем написал свои книги добросовестнейший и скрупулезный Марк Солонин. В подробностях и связно повествуя, как системно и долго образовывался разгром 22 июня и как именно протекали первые дни и недели войны — с цифрами, таблицами, конкретными подробностями. Его книги «Бочка и обручи» («22 июня»), «На мирно спящих аэродромах» и другие — энциклопедия разных аспектов и тем войны.

И еще один необходимый, блестящий автор — Владимир Бешанов, бывший флотский офицер, живущий в Беларуси. «Танковый погром 41 года», «Год 42 — учебный» и другие его книги, вплоть до «1945 — Год победы» — это первое и покуда единственное панорамное описание Великой Отечественной войны. От первого дня войны до последнего, от 22 июня до знамени над Рейхстагом (там свои малоизвестные подробности…), блокадный Ленинград и Крым, Сталинград и Восточная Пруссия — взгляд на всю войну, общая картина — но без общих слов: вся принципиальная конкретика.

Эти книги можно считать публицистикой, можно нон-фикшн, можно документалистикой, можно историей, только изложена та история нормальным человеческим языком. Писали те книги не для защиты диссертаций и рецензий оппонентов, а чтоб люди читали и знали. Отсюда и все стилистические тех книг особенности — простота стиля, разговорные интонации, отсутствие наукообразия даже при объемном справочном аппарате, который никогда не грузит, не лезет в глаза.