Ирина Левитес - Аня

Аня и сама могла бы это сделать, то есть вымыть и поджарить, но маме, по-видимому, доставляло удовольствие все взваливать на себя, отказываясь от помощи. Выхода из этого круга не было, кроме замужества. Аня была уверена в том, что с Александрой Ивановной подобных проблем не будет: вон как она старается, чтобы у молодых все было безоблачным. Только об этом и говорит.

А что касается любви… Хватит любви! Гораздо лучше честные отношения. Она будет Лене хорошей женой. Верной, преданной и заботливой. Вот так‑то. И пусть все красные машины мира едут мимо, не останавливаясь, не подавая ноющие, как зубная боль, сигналы. У них — своя дорога. У нее — своя. И на ее машине скоро затрепещут атласные ленты, завихрятся на встречном ветру цветы, заплещется фата на головке куклы, намертво привязанной к капоту.

Свадьба стараниями Александры Ивановны была не хуже чем у людей. Столы ломились изобилием, что по нынешним скудным временам было бы удивительно, если бы не исчерпывающее обстоятельство: застолье проводилось в бывшей столовой, превратившейся в кафе под руководством Лениной матери. Правда, кроме измененного названия, все оставалось по-прежнему: кафельный пол, гулко отзывающийся под каблуками гостей; стены, выкрашенные казенной тускло-голубой краской; облупившаяся лепнина на потолке, рельефно вспучившаяся пухлыми розетками, испускающими трехрожковые люстры, да окна, надежно прикрытые пыльными бархатными шторами с гроздями бомбошек по краям, подхваченными позолоченными кистями.

В низком квадратном зале стоял глухой шум, сотканный подвыпившими голосами, звяканьем вилок и ножей о тарелки, хлопаньем пробок шампанского, рвущегося на свободу, музыкальными ритмичными взвизгами магнитофона, прерываемыми настойчивыми хоровыми напоминаниями о том, что содержимое рюмок и бокалов нестерпимо горькое по известной причине. Молодые послушно вставали и изображали непременный ритуал, стесняясь взглядов, обращенных к ним, и бестактных подсчетов длительности поцелуя: «раз, два, три, четыре, пять…», которые можно было бы считать почти непристойными, если бы не традиция.

Счастливая Александра Ивановна безостановочно пела дифирамбы новообретенной невестке, не забывая на всякий случай напомнить и о достоинствах собственного сына.

— Такая пара! Такая пара! — восторженно округляла она глаза, обращаясь к очередному плененному собеседнику. — Анечка у нас красавица, и умница, и воспитанная, просто золото, из хорошей семьи, отец в Москве живет, бизнесмен, и отчим тоже бизнесмен, и как только Ленечке повезло такую невесту найти, а Ленечка-то у нас какой красавец, и образованный, Анечка ценить должна, а как они друг на друга не надышатся, прямо голубки, я для них ничего не пожалею, для кого мне еще жить, пусть веселятся, сами-то мы ничего в жизни хорошего не видели, пусть молодые порадуются, ах, какая пара…

Слова взбулькивали пузырьками в углах накрашенных губ, ненадолго задерживаясь, а потом, подтолкнутые новыми взрывами восторгов, плыли вверх, к низкому потолку, и колыхались в волнах сизого сигаретного дыма и чада томящихся на противнях в кухне кусков жирной курицы.

Было душно. Новые туфли немного жали. Аня осторожно под столом временно освобождала из давящего плена ноющие ступни, а потом, подстегнутая учащавшимися требованиями немедленно подсластить горькое вино, втискивала их в узкие лодочки.

Лариска, как всегда, опоздала. Но, с другой стороны, хорошо, что свадьбу праздновали в августе, поэтому она приехала из своего института на каникулы и пришла поздравить подругу. И даже два букета принесла: ярко-розовые гладиолусы на тугих длинных стеблях и розы — белые, еще не распустившиеся, свернувшие лепестки в юные бутоны.

— А он ничего, твой Леня, — одобрила она выбор одноклассницы, вытащив ее в фойе, подальше от шумного веселья. — Симпатичный. Молодец, подруга! И врач к тому же. Одобряю. Счастливая ты, Анька!

— А что это ты с двумя букетами явилась? — вспомнила Аня. — За себя и за того парня?

— Типа того, — засмеялась Лариска. — Тебя тут Белкин разыскивал, тоже на каникулы приехал. Даже в больницу по старой памяти ходил, но ему сказали, что ты там давно не работаешь. Так он домой идти застеснялся. Позвонил мне. Я ему сказала, что ты замуж выходишь, звала с собой на свадьбу, думала тебе сюрприз сделать. А что? Он ведь наш одноклассник. Не знаю, чего это он отказался. Просил тебе розы передать и поздравление. Зря не пошел, да? Ты бы обрадовалась. Странный какой-то. Ты бы ничего не имела против, правда?