Дмитрий Леонтьев - Бегство в мечту

— Мне?!. Но…

Я была искренне удивлена и даже немного напугана. Отца я видела только по телевизору, а общалась с ним пару раз лишь в интернете, четко и недвусмысленно дав понять, что иного общения мне и не надо. О бизнесе я знала лишь то, что это «война без правил», и потому подобный подарок больше напоминал троянского коня.

— Не удивляйтесь и не расстраивайтесь, — словно угадал мои мысли собеседник. — Даже если вы передумаете и не откажитесь, в завещании есть пункты, которые делают его недействительным, в случае не выполнения условий, вменяющихся вам в обязанность.

— Что за условия?

— Именно об этом я и хотел поговорить с вами лично. Вы сейчас не заняты?

— Ну…

— Вот и замечательно. Я пришлю за вами машину. Телохранитель вам нужен?

— Кто?!

— Телохранитель. В сложившихся обстоятельствах…

— Нет, не нужен. Это не мои игры… и не будут моими. Как я вам уже сказала: все это меня мало интересует.

— Как вам будет угодно. Через двадцать минут машина будет у вашего подъезда.

И он повесил трубку, оставив меня наедине с подозрениями и сомнениями…

… У подъезда томились в ожидании человек пять, жаждущих сенсации, журналистов. Увидев меня, они торопливо вскинули камеры и микрофоны, словно охотники, увидевшие долгожданную добычу.

— Итак, вас всех интересует моя реакция на это событие? — спросила я, преувеличенно кокетливо взбивая челку. — Тогда готова подарить вам сенсацию: я рада, что этот говнюк… Что такое? Вас шокирует столь точный эпитет? Ну, тогда вам придется подождать пока я найду ему альтернативу, а это — поверьте — будет не скоро…

И пошла к подъехавшему «Мерседесу», оставив их стоять с открытыми ртами…

Королев оказался огромным, широкоплечим человеком лет пятидесяти. Было заметно, что годы не могут одолеть этого крепкого и жизнестойкого богатыря, больше похожего на борца, чем на знаменитого адвоката. Пышные усы подчеркивали мужественный, квадратный подбородок, а синие глаза смотрели сквозь стекла очков неожиданно добродушно и наивно. Но в этом случае «зеркала души» лгали, как и все, окружавшее моего отца. Голос юриста выдавал его характер без прикрас: то обманчиво-мягкий, то проникновенный, он неожиданно приобретал стальное звучание, недвусмысленно давая понять, что его хозяин «весит столько, что с места не сдвинешь».

— Присаживайтесь, Настя… Вы позволите вас так называть?

— Позволю. А как величать вас?

— Николай Петрович.

— Так что же вы хотите мне поведать, Николай Петрович?

— Прежде всего то, что давать журналистам интервью такого рода очень и очень неосмотрительно с вашей стороны.

— О-о… Понятно. У вас прекрасные и проворные осведомители.

— В данном случае — добровольные. Как бы там ни было, но многие любили и уважали вашего отца. Он сделал людям немало хорошего.

— Я вам уже говорила, — обозлилась я тому, что меня отчитывает посторонний и враждебный мне человек. — У меня нет отца… И не было.

— Был, — сообщил он, выкладывая на стол какие- то бумаги. — Был. Вот свидетельство об удочерении Настасьи Андреевны Светловой.

Воистину, это был день полный неожиданностей. Недоумевая, я взяла в руки документы и прочитала их.

— Когда же он успел? — удивилась я. — Может, и свою смерть он тоже запланировал? Вы в его еженедельник не заглядывали? Нет там ничего типа строчки: «В 18.30 — отбыть в "мир иной"»?..

— Он оформил удочерение лет двенадцать назад, когда ваша мать возбудила дело о признании его отцом. Я был адвокатом на этом суде. Поверьте, я блестяще провел дело… До сих пор приятно вспомнить. Я выиграл его в первом слушании. Генетической экспертизы тогда еще не было и я убедительнейше доказал, что вы не его дочь.

— Спасибо.

— Пожалуйста, — невозмутимо ответил он. — В тот же день он приказал мне подготовить документы на ваше удочерение. Я возмутился, зачем тогда было выигрывать это дело. На что он мне ответил, что «не привык к тому, когда его понуждают к чему-то, что он хочет сделать добровольно». Об этом знали лишь самые близкие ему люди. Но дело было не в этом… Он всегда жил опасно…И он, и ваша мать опасались за вашу жизнь, предпочитая оставлять факт появления законной наследницы в тени. Когда дело касается таких денег… Вы вряд ли помните, но у вас в детстве был один очень показательный эпизод, и повторения его они не хотели…

— Почему я об этом не знала? Разве по закону…

Он презрительно фыркнул.

— Понятно, — вздохнула я. — Деньги, да? Все продается и покупается…Ну и тип…