Бернар Вербер - Смех Циклопа

– То есть шутку, которая действительно убивает, изобрели вы? Вы гений, – признает Исидор. – Ниссим гордился бы вами. Вы превзошли его. Ваше имя должно остаться в истории рядом с именами Марии Кюри, Розалин Сасмен Ялоу, Риты Леви-Монтальчини.

Нет, я все-таки сплю. Он сейчас начнет рассыпаться в благодарностях за то, что она совершила преступление.

— Вы убийца! – произносит Лукреция.

Доктор Катрин Скалез ничего не отвечает.

– Когда вы пришли ко мне, господин Катценберг, и заговорили о «смерти от смеха», я поняла, что появился человек, напавший на верный след.

– Ничего, что я тоже здесь? – снова спрашивает Лукреция.

– Я тут же навела о вас справки и поняла, кто вы. Ваша биография произвела на меня сильное впечатление.

– Услышать комплимент от такой женщины, как вы, редкое счастье, – шепчет Исидор с полупоклоном.

– Мы в какой-то степени пионеры, каждый в своей области. Поэтому отношения с обществом у нас более трудные, чем у тех, кто просто идет проторенным путем и повторяет избитые истины.

Нет, вы только послушайте, как они воркуют!

— Вы только что признались, что умышленно и хладнокровно убили человека. Почувствовав безнаказанность, вы использовали «машину смерти» снова против ни в чем не повинного Тадеуша Возняка.

Доктор Скалез наконец обращает внимание на Лукрецию.

– Он дал ложные показания. Он заслуживал наказания.

– А затем вы послали шкатулку нам в журнал!

– Каждый борется, как может, – прерывает Лукрецию Исидор. – Нельзя упрекать противника за то, что он защищается.

– Я сделала это только для того, чтобы вы прекратили расследование. Я видела, что вы приближаетесь ко мне гигантскими шагами.

Лукреция не обращает внимания на замечание коллеги.

– Вы не постеснялись напасть на старушку. Вы хотели убить Анну Магдалену Возняк!

На лице Катрин Скалез появляется отвращение:

– Ее лжесвидетельство решило исход дела. Если бы она промолчала, я могла бы выиграть процесс. И Дарий был бы сейчас жив.

– В тюрьме?

– Конечно, где ему самое место.

– Он не создал бы свои скетчи, не сделал бы карьеру, не построил бы театр для молодых талантливых юмористов. Миллионы французов не смеялись бы его шуткам, – напоминает Лукреция.

– Да. А еще он не обворовал бы ни одного комика. И ни один юморист не погиб бы на турнире «Пуля за Смех», – добавляет Исидор.

А я покончила бы жизнь самоубийством в приюте.

Катрин Скалез со странной нежностью касается чемоданчика.

– Все встало на свои места. И мой отец отныне покоится в мире.

Доктор достает из ящика стола клоунский нос чуть большего размера, чем прежние. Она нервно вертит игрушку в руках.

– Теперь вы знаете все. Почти все.

Неторопливыми точными движениями она набирает код на клавиатуре замка стального чемоданчика. Щелкают два язычка. Она достает маленькую синюю лакированную шкатулку и показывает ее Исидору и Лукреции. Те видят знакомые золотые блестящие буквы. «B.Q.T.» и стилизованную надпись «Не читать!».

Доктор надевает клоунский нос и говорит гнусавым голосом:

– Вы потратили столько сил, что я должна удовлетворить ваше любопытство. Вот то, что вы всегда хотели знать.

С этими словами она открывает шкатулку и поворачивает ее к Исидору и Лукреции. Из двух отверстий с громким шипением вырываются струи серого газа. Серое облако быстро заволакивает комнату.

– Лукреция, не дышите! – восклицает Исидор. – Бежим отсюда!

Он зажимает пальцами нос, Лукреция следует его примеру.

– Она сама в безопасности! Красный нос – это противогаз! – кричит она.

Теперь они видят в большом красном клоунском носу решетку фильтра.

– Браво, мадемуазель. Это действительно мое изобретение: «Клоунский нос – миниатюрный противогаз», – подтверждает гнусавым голосом доктор Скалез. – А сейчас вы, наверное, ищете вот это?

Она улыбается и показывает им ключ от двери.

– Как жаль видеть гибель мужчины, который, кажется, меня понимает. Это такая редкость. Но, боюсь, вы не оставили мне выбора. Вы сами виноваты. Вы заставили меня рассказать вам слишком много.

Лукреция краснеет и приоткрывает рот, чтобы вдохнуть немного воздуха. Несколько миллионов атомов газа проникают внутрь. Достигают легких. Проникают в кровь. Сердце гонит кровь по сонной артерии к мозгу. В глубинах серого вещества происходит описанная Исидором химическая реакция. Клетки насыщаются газом на девяносто процентов.

Лукреция чувствует непреодолимое желание смеяться. Хохот накапливается в ней, как пар в гейзере.