Дубравка Угрешич - Снесла Баба Яга яичко

Посмотрев за свой век немало фильмов со сценами из жизни королей, похожими на эту, Беба решила вести себя по отношению к яйцам так же, как к придворным, то есть удостоить их своего королевского внимания, останавливаясь ненадолго перед каждым. И, надо же, как только Беба подходила к очередному яйцу, оно в знак глубокого уважения кланялось, произносило свое имя — Кукушкино яйцо, Ренессансное яйцо, яйцо Лиляны, яйцо Королевича — и любезно открывало перед Бебой свою внутренность. Беба, дивясь, рассматривала устройство и содержимое яйца, а оно перечисляло ей драгоценные материалы, из которых было сделано: золото, платина, рубины, сапфиры, изумруды, жемчуг, бриллианты. Боже, сколько же прекрасных яиц стояло здесь, выстроившись в шеренгу! И все они в высшей степени почтительно кланялись ей, Бебе, а затем грациозно раскрывали перед ней свои утробы! Некоторые яйца были на золотых ножках, иные на подставках, сделанных из других драгоценных материалов, третьи покачивались на золотых тарелочках, четвертые прочно стояли в золотых и серебряных рюмочках, пятые восседали на роскошных миниатюрных престолах, но стоило Бебе остановиться перед любым из них, как яйцо соскальзывало и с престола, и с подставки и делало перед ней глубокий книксен.

Беба себя не помнила от наслаждения. Ей казалось, что зрение ее обострилось, потому что она, к своему удивлению, без напряжения могла рассмотреть мельчайшие детали, словно ее глаза снабжены сильнейшими линзами.

А потом, может быть, как раз из-за этих линз, она почувствовала страшное утомление. Она устала поддерживать свою тяжелую грудь, а расстояние до королевского престола словно и не уменьшилось. Стоящие перед ней яйца больше не казались ей красивыми. Одно из них, раскрыв внутренность, где находился миниатюрный динамик, металлическим голосом сказало: «Стоит избушка без окон, без дверей, хозяин выходит — стены ломает!» Беба хотела пройти мимо неприятного яйца, но когда попыталась шагнуть вперед, какая-то невидимая сила не пустила ее. Фраза, которую выговорило яйцо, была, похоже, загадкой. И невидимая сила не пропустит Бебу, пока она эту загадку не отгадает. Беба долго раздумывала, грудь ее становилась все тяжелее, теперь у нее болели и руки, наконец она догадалась и сказала: «Яйцо!» И, надо же, невидимая сила пропустила ее вперед. Но тогда какое-то другое, столь же непочтительное яйцо произнесло: «Бочонок без обручей, а в нем — два вина!» И Беба снова ответила: «Яйцо!» — и снова, смотри-ка, невидимая сила пропустила ее дальше. Следующее яйцо сказало: «Как брат из печки выпадет, тотчас его Ферко хватает!» Ну, вот уж действительно глупо! Ферко?! «Какой еще Ферко? — проворчала Беба, но тем не менее послушно ответила: — Яйцо!» — и, ты смотри, снова невидимая сила раздвинула невидимые щиты и пропустила Бебу вперед.

Да, яйца теперь стали другими, «вербальными», что и подтвердилось, когда Беба оказалась перед серым яйцом, которое, поклонившись, назвало свое имя, Яйцо Волосок, именно так оно представилось, и раскрыло свою внутренность. Внутри из пластмассового желтка торчал черный пластмассовый волосок! Беба во сне сразу же поняла, что яйцо символизирует устойчивое выражение «искать волос в яйце». Беба это выражение никогда не употребляла. Может быть, потому, что никогда не искала в яйце волоса.

Весь этот церемониал стал утомительным и бессмысленным, и Беба уже подумывала, а не растоптать ли ей все эти надоедливые яйца. Все-таки она королева, к тому же все происходящее всего лишь ее сон! И, надо же, словно прочитав Бебины мысли, яйца наутек бросились в разные стороны и где-то попрятались. Все, кроме одного. В конце красной ковровой дорожки Бебу ждало золотое яйцо. Когда Беба подошла к нему, оно сделало грациозный поклон, так же как и все предыдущие яйца, и раскрылось. Беба почувствовала острый укол, и от боли у нее перехватило дыхание. В миниатюрном золотом гробике лежал прекрасный обнаженный юноша в позе эмбриона. Она наклонилась, взяла яйцо в ладони, не дыша смотрела на золотое тельце, а потом из ее груди вырвался крик боли. Яйцо выскользнуло из Бебиных рук, упало на пол и — хоп, хоп, хоп — закатилось в Пупин сапог! Только тут Беба заметила, что рядом с троном лежит Пупин меховой сапог…

Сон был очень страшным, и Беба проснулась. Ее трясло, мокрые от слез щеки дрожали, сердце колотилось. Все еще всхлипывая, Беба встала, подошла к холодильнику и достала оттуда бутылку шампанского. Она долго сидела на краю кровати, успокаивала собственное сердце и, уставившись на луну, быстрыми мелкими глотками, как воду, пила шампанское. Ох, какой кошмар! Беба пыталась отделить друг от друга спутавшиеся нити сна, но они только еще больше запутывались. Словно поблескивающий медальон, перед ее глазами мерцало золотое тельце ее сына, скорчившееся, как эмбрион. Луна побледнела и стала почти прозрачной, когда Беба, одурманенная шампанским и обессилевшая от бесконечных всхлипываний, в конце концов уснула.