Бен Хетч - Всюду третий лишний

– Тогда появится другая проблема: что делать со всеми дохлыми, разлагающимися голубями, которые будут повсюду.

– Да что вы, черт подери, вечно против, почему вы вечно находите отговорки?

Я вернулся из Лестера спустя три года, но, взглянув на Дэнни, подумал, что он прожил десять лет. Порывы его энтузиазма были по-прежнему абсурдны и противоречивы. Во время моего первого триместра в Лестере он принял участие в пешем марше из Астон-Клинтона в Лондон для того, чтобы посидеть напротив японского посольства, размахивая плакатом и протестуя против охоты на китов, о судьбе которых стал вдруг беспокоиться после того, как по Четвертому каналу показали документальный фильм о китах. Однако через два месяца после этого он носил на шее бусы, выточенные из китовой кости, поскольку они подчеркивали его летний загар. «Да, но они-то изготовлены уже из мертвого кита. Это же утилизация, разве нет?» Он вновь стал приверженцем вегетарианства, посмотрев фильм об охоте на тюленей, но поступился своими убеждениями и с удовольствием уплетал отбивную под соусом с перцем, когда отец пригласил нас отобедать в ресторане «Эндерби Харвестер», – ведь для вегетарианца в меню ничего не оказалось. «Я ем это, хотя потом мне будет плохо, и ты увидишь, что твое тело привыкает к тому, чтобы питаться лишь овощами». Он стал последователем индуизма, посмотрев документальный фильм о реке Ганг, но отошел от этого, прочитав о неком знаменитом гуру, который, дав обет стоять на одной ноге, застыл в позе спокойного созерцания на столь долгое время, что птицы свили гнезда на его голове: «Если так долго простоять на одной ноге, то наверняка заработаешь тромбоз».

По сравнению с жизнью, которую вел Дэнни, три моих университетских года представляются мне временным промежутком, не отмеченным никакими событиями, и воспоминания об этом периоде лишь заставляют меня мысленно посмеяться на тем, сколь наивным я был тогда. В университет меня привез Том; весь мой немудреный багаж уместился на заднем сиденье отцовского «форда». На парковке позади Тапворд-холла Том дал мне три вещи: упаковку презервативов, десятифунтовую банкноту и совет: «Проверь, правильным ли является твой выбор на этот раз, и не носи больше эту футболку с надписью «Просыпайся с Воганом», а то подумают, что ты старомодный да еще и недотепа».

Он оказался прав – именно так они и подумали. Даже располагая опытом прошедшего года, я оказался не подготовленным к дальнейшей учебе. Первым, с кем я вступил в разговор в Лестере, был третьекурсник, которого я по ошибке принял за первокурсника, обратившись к нему в столовой. Я задал ему мучивший меня вопрос о том, какие преимущества обеспечили ему оценки уровня А.

– Простите, – ответил он, – вы обратились не по адресу. – И пересел подальше, оставив меня наедине с картофельным рулетом с мясом. Каждый казался намного старше и опытней, чем я: им было известно, куда и когда пойти, чтобы помыться и постирать свои веши; у них были кредитные карточки; они имели понятие об альтернативной инди-роковой музыке; у них были подружки, автомобили, цветы в горшках, плакаты с портретами Че Гевары, чайники; они имели собственные воззрения на текущие дела и политические события. Все это удивляло и поражало меня, я топтался около них, делая одну ужасную ошибку за другой: кто-то заглянул ко мне в комнату одолжить хлеба и увидел у меня сингл из фильма «Охотники за привидениями»; кто-то распустил слух о том, что мне нравятся поздравительные открытки с котом Гарфильдом; кто-то уверял, что меня видели пьяным во время соревнований первокурсников в беге на трех ногах; кто-то слышал, что я повторял то, что всегда говорил отец: то, что Маргарет Тетчер распустила профсоюзы, – благо для страны. На первом же концерте, на который я отважился пойти, был атакован барыгой, толкнувшим мне билет и поинтересовавшимся, что я предпочитаю, «кислоту или колесо», на что я ответил, что «захватил с собой арахис и чипсы».

Под конец я снова сблизился с Карлосом и Дэнни, приезжавшими ко мне в Лестер, где мы вместе проводили свободные от учебы дни. Мы ходили по ночным клубам, питались блюдами, приправленными карри, на Белграв-роуд, и Дэнни рассказывал нам о своих планах разбогатеть к тридцати пяти годам и уйти от дел. В следующий уикенд мы отправлялись к Карлосу в Плимут. Затем я приезжал домой для того, чтобы Джейн постирала мое белье. Помню, как Софи в это время забрасывала меня советами: «В университете ты можешь найти друзей, с которыми будешь дружить потом всю жизнь. Так почему ты упускаешь этот шанс – останься на уикенд там, в университете, и сблизишься с окружающими, разве не так? Вступишь в какие-нибудь общества».