Арнольд Штадлер - Однажды днем, а может быть, и ночью…

How are you?

Откуда ему знать.

Он не умел сопротивляться по-настоящему, ну просто не умел. Но и жить в гармонии с миром тоже не умел.

Собственно, он всегда хотел только одного — жить в ладу с собой и с миром. «Веди себя как профессионал! — наставлял он себя, а потом добавлял: — Не упусти ее!» Она улыбалась так, что он просто не в силах был и не хотел сопротивляться.

«Мне ничего от тебя не нужно, я только хочу помочь тебе и вот спрашиваю, что подарить тебе и твоей матери: туфли, лекарства, еще что-нибудь или, может быть, дать немного денег?» — думал он, вроде бы движимый любовью к ближнему, а на самом деле одолеваемый самыми прекрасными и самыми непристойными образами и картинами, в которых только может исповедаться католик. Путь от того, что в голове, к тому, что в штанах, был очень короток, да что там, расстояние практически отсутствовало.

Но Франц не знал наверняка, что ей нужно. Вначале их разделял океан. Недоразумения, когда она говорила одно, а имела в виду что-то совсем другое. Когда он говорил одно, а имел в виду… Именно культурный барьер приводил к тому, что он не мог понять, кто она, а она не могла понять, кто он… Она же не проститутка. А он не святой. И не турист в поисках сексуальных развлечений. Он просто чего-то искал. Только что прочитал свой гороскоп и не поверил в него. Он все еще хотел спасти если не весь мир, то по крайней мере одного человека. Может быть, присутствие этой женщины делало его, нерешительного и робкого, одновременно и святым, и развратником. И если бы она оказалась прекрасной грешницей, то он принял бы в ней участие, как Мармеладов и другие персонажи Достоевского, испытывавшие жалость и сострадание к падшим женщинам, женился бы на ней и ввел бы ее в высшее общество Вены. Перед его внутренним взором немедленно предстала картина: они выходят из церкви Святого Креста, она в белом, с букетом в руках, [42] В оригинале цитируется текст шлягера «В белом, с букетом в руках, — такой я вижу тебя в самых прекрасных мечтах» популярного немецкого певца Роя Блэка. и он теперь навеки принадлежит ей. Франц никогда не умел отделять свою тоску от похоти. Одно переходило в другое.

Вскоре он сказал, что она всегда может на него рассчитывать. Он и в самом деле так думал и в мечтах уже видел себя у банковского окошечка в отеле «Севилья», где получал для нее доллары по кредитной карточке. Хватит и на витамины, и для ее матери. И на новый топ. Для начала сто долларов. На Кубе это составляло полугодовую зарплату. Но это вовсе не означало, что он платит ей, как клиент проститутке. Может быть, он готов был уверить себя в том, что хочет помочь ей из чистых побуждений. А жизнь снова и снова доказывала, что он мало что может.

Но если нужда действительно заставляет ее продавать свое тело, то он готов купить ее, чтобы спасти. Он был диалектик.

Не успел он прилететь в Гавану, как уже раздавал стодолларовые купюры музыкантам, а с еще большим воодушевлением опускал их за декольте музыкантшам, которые бродили по городу и зарабатывали на жизнь, распевая «Reloj поп marques las horas» («Часы, не показывайте время!»). А если бы у него не оказалось с собой денег, он привел бы их к банковскому окошечку отеля «Севилья».

Невдалеке сидел мужчина, вместе с которым она загорала. Может быть, он был чем — то вроде прикрытия, ведь на кубинском пляже, куда приходили и туристы, за спиной купальщиков вечно маячила военная полиция, а в ее полномочия входило забирать девушек, появлявшихся там без спутников, и отправлять их на уборку сахарного тростника в трудовой исправительный лагерь в провинции. Поэтому все девушки приходили на пляж в сопровождении молодых людей и делали вид, будто это их возлюбленные или женихи. Автоматы, любовь с первого взгляда.

Так это началось, с того первого безмолвного взгляда…

Он распахнул дверь, и любовь началась с первого взгляда.

— What's your name? [43] Как вас зовут? (англ.)

Она села на песок рядом с его шезлонгом — наверное, это произошло, когда страж порядка на минуту отвлекся, — который он в этот чудный день взял напрокат вместе с тентом. Шезлонги и тенты предназначались немногочисленным туристам, случайно забредавшим на пляж.

Он не мог оторвать глаз от ее слегка выцветших купальных трусиков с тигровым узором.

— I am Ramona.

— I am Franz.

— Where are you from?

— Austria.

— O, kangaroos.

— No, mountains [44] — Меня зовут Рамона. — А меня Франц. — Вы откуда? — Из Австрии. — А, кенгуру. — Нет, горы. (англ.). .