Джойс Оутс - Блондинка. том I

В Баки ей нравилось все, даже похотливость и ненасытность, с которой он занимался с ней любовью, называя ее своей сладенькой, своей миленькой, Малышкой Куколкой. И при этом еще постанывая, содрогаясь и даже повизгивая, как лошадь — «Ты моя маленькая лошадка, Малыш! Гоп-гоп!» — и постельные пружины нещадно поскрипывали и верещали, словно мышки, которых кто-то давил. А потом Баки лежал в ее объятиях, грудь его тяжело вздымалась, тело было скользким от обильного пота, запах которого ей так нравился. Баки Глейзер обрушивался на нее, подобно снежной лавине, погребал под собой, пригвождал к постели. Муж меня любит. Я — мужняя жена. И никогда уже не буду одна.

Она уже позабыла обо всех своих девичьих страхах. Какая же дурочка она была!..

Теперь уже ей завидовали незамужние женщины и не обрученные девушки. Это было видно по их глазам. Восхитительное чувство! Волшебные колечки на безымянном пальце левой руки. «Чета Глейзеров» — так называли теперь их с Баки. Свадебное колечко было из потускневшего темного золота, слегка потершееся от времени. Снято с пальца мертвой женщины. Обручальное кольцо украшал маленький бриллиантик. То были совершенно волшебные колечки, они так и притягивали взгляд Нормы Джин к зеркалам и любым другим отражающим поверхностям; она никак не могла налюбоваться на свою руку в этих колечках, смотрела на них как бы со стороны. Кольца! Замужняя женщина. Девушка, которую любят.

Она была мила и хороша собой, как Джанет Джейнор в фильмах «Первая красавица», «Девушка из маленького городка», «На солнечной стороне». Она была молода, как Джун Хейвер, как Грир Гарсон. Она была словно родная сестра Дине Дурбин и Ширли Темпл. Буквально за какую-то одну ночь она потеряла всякий интерес к роскошным и сексуальным звездам Голливуда типа Джоан Кроуфорд или Марлен Дитрих. Даже Джин Харлоу с платиновыми, безбожно выбеленными волосами казалась ей теперь фальшивой, ненастоящей. Хоть и красавица, но все равно фальшивка. Голливудская фальшивка. А Мей Уэст — так это вообще посмешище! Разве это настоящая женщина? Одно слово, артистка!

Нет, конечно, эти женщины делали все, что могли, чтобы продать себя подороже. Они делали себя такими, какими хотят их видеть мужчины. Ну, если не все мужчины, то большинство. Чем мало отличались от проституток. Просто стоили дороже и делали себе «карьеры».

Никогда и ни за что не стану себя продавать! Пока люблю и любима.

Где-нибудь в трамвае, ловя на себе взгляды посторонних, и мужчин, и женщин, Норма Джин вдруг испытывала сладостное чувство гордости и счастья. Ведь все эти взгляды были устремлены на ее руку, на палец с кольцами. Глаза посторонних немедленно определяли, что она замужняя женщина! И надо же, такая молоденькая! Нет, ни за что и никогда в жизни не снимет она с руки этих фамильных колец.

Только смерть заставит ее снять эти фамильные кольца.

«Будто на небеса попала! А ведь я еще не умерла».

Все было бы хорошо, если бы ее не мучил один и тот же ночной кошмар, причем началось это у Нормы Джин буквально на следующий день после свадьбы. Некий непонятный человек без лица (мужчина? женщина?) подкрадывался к ее кровати и наклонялся над ней. Сама Норма Джин лежала при этом, словно парализованная, не в силах ни бежать, ни шевельнуться. И знала одно: этот человек хочет снять кольца с ее руки, а она отказывается отдать их ему. И тогда таинственный человек хватал ее за руку и начинал отпиливать ей палец ножом. И все это казалось настолько реальным, что Норма Джин была уверена, что истекает кровью, и с душераздирающими стонами и криками просыпалась. И если Баки был рядом, если в ту ночь он не выходил в ночную смену, он тоже просыпался и сонно пытался успокоить ее. Обнимал сильными руками, прижимал к себе и, легонько покачивая в объятиях, бормотал:

— Ну, тихо, тихо, Куколка! Тише, Малыш! Это всего лишь плохой сон. Большой Папочка не даст тебя в обиду, не бойся. Ну, все о’кей?

Но не всегда все бывало «о’кей», во всяком случае, не сразу. Иногда Норма Джин была так перепугана, что не могла заснуть до утра.

Баки пытался проявить понимание и сочувствие, Баки льстило, что молодая жена так отчаянно нуждается в нем, но сам при этом чувствовал себя несколько неуютно. Ведь, по сути, он и сам был почти ребенком. Всего-то двадцать один год! А тут вдруг начало выясняться, что его Норма Джин — девушка непредсказуемая. Когда они просто встречались, она была так весела, ну просто солнечная-солнечная девочка, а теперь, в такие вот беспокойные ночи, он увидел и другие ее стороны.