Зэди Смит - Белые зубы

— Да, Самад мне говорил, — ответила Алсана, хотя Самад ничего такого ей не говорил.

Клара просияла:

— Замечательно… замечательно!

Повисла пауза. Ни та, ни другая не могла придумать, что сказать. Обе смотрели себе под ноги.

— Эти туфли, должно быть, очень удобные, — заметила Клара.

— Да, очень. Я много хожу. А теперь… — она похлопала свой живот.

— Ты беременна? — удивилась Клара. — Пусенька, такой маленький, совсем не видно.

Сказав это, Клара тут же покраснела; когда она была чем-то взволнована или обрадована, у нее опять появлялся акцент. Алсана только мило улыбалась, не совсем поняв, что та сказала.

— Кто бы мог подумать, — добавила Клара, несколько успокоившись.

— Боже мой, — проговорила Алсана с вымученной веселостью, — наши мужья что, ничего не говорят друг другу?

Но как только она это сказала, на двух юных жен снизошло озарение. Их мужья говорили друг другу все. А своих жен держали в неведении.

Арчи был на работе, когда услышал новость: Клара на третьем месяце беременности.

— Не может быть, любимая!

— Может!

— Не может быть!

— Может! Я спросила у доктора, как он будет выглядеть, ведь он наполовину черный, наполовину белый. Доктор сказал, всякое может быть. У него даже могут быть голубые глаза! Представляешь?

Арчи не представлял. Он не представлял, что его частичка борется в генетической лужице с частичкой Клары и побеждает. Но вероятность есть! Вот это будет здорово! Он пулей вылетел из офиса и помчался на Юстон-роуд за сигарами. Двадцать минут спустя Арчи с важным видом вернулся в «Морган Хироу», неся коробку индийских сладостей, и принялся обходить комнату.

— Ноэл, возьми тянучку. Вот эта очень вкусная.

Ноэл, младший сотрудник редакции, с подозрением заглянул в промасленную коробку:

— Это в честь чего?

Арчи хлопнул его по спине.

— У меня будет ребенок! С голубыми глазами, представляешь? Я праздную! Штука в том, что на Юстон-роуд можно купить четырнадцать видов дала, но ни за какие деньги не найдешь ни одной сигары. Давай, Ноэл! Как тебе вот эта?

Арчи вытащил бело-розовую конфетку, распространявшую малоприятный аромат.

— Хм… мистер Джонс, это весьма… Ноя не любитель… — Ноэл сделал вид, что занимается своими папками. — Я лучше займусь…

— Ну, давай же, Ноэл. У меня будет ребенок. Мне сорок семь, и у меня будет маленький ребеночек. Это стоит отметить, разве нет? Бери… ты же не пробовал. Откуси хоть кусочек.

— Понимаете, эти пакистанские сладости не всегда… У меня не очень хорошо с…

Ноэл похлопал себя по животу и сделал несчастное лицо. Несмотря на то что Ноэл работал в фирме, занимающейся рекламой, он терпеть не мог себя рекламировать. Причем саморекламой он считал любое ясно высказанное мнение. Ему нравилось быть посредником в «Морган Хироу». Он любил отвечать на телефонные звонки, пересказывать одному человеку, что сказал другой, пересылать письма.

— Черт побери, Ноэл… это всего лишь конфета. Я просто хочу отпраздновать. Разве вы, хиппи, не едите сладкого? Или дело в чем-то другом?

Волосы Ноэла были чуть длиннее, чем у всех, а однажды он купил ароматическую палочку и зажег ее в столовой. Офис у них маленький, говорить не о чем, потому-то эти два факта сделали Ноэла почти таким же великим хиппи, как Дженис Джоплин; точно так же Арчи считался белым Джесси Оуэнсом, потому что двадцать семь лет назад занял тринадцатое место на Олимпийских играх; у Гэри из бухгалтерии были бабушка-француженка и привычка выпускать сигаретный дым через нос — он стал Морисом Шевалье; а Элмота, работавшего в одном отделе с Арчи, звали Эйнштейном — он мог отгадать две трети кроссворда в «Таймс».

Казалось, Ноэл расстроился.

— Арчи… Ты получил мою записку от мистера Хироу по поводу буклетов о…

Арчи вздохнул.

— О фонде будущих матерей. Да, получил. И попросил Элмота сделать перфорацию.

Ноэл посмотрел на него с благодарностью.

— Ну, тогда поздравляю с… Я займусь… — Ноэл отвернулся к своему столу.

Арчи отошел от него и решил попытать счастья с Морин, секретаршей. Для женщины ее возраста у Морин были неплохие ноги, похожие на сосиски, плотно затянутые в целлофан; вдобавок Арчи всегда ей немножко нравился.

— Морин, дорогая. Я стану отцом!

— Неужели, дорогой? Как я за тебя рада. Девочка или…

— Пока неизвестно. Но зато с голубыми глазами! — объявил Арчи, для которого эти глаза превратились из ничтожной генетической вероятности в непреложный факт. — Ты можешь в это поверить?