Артур Саканян - Театр одного зрителя

Она прижалась к доктору, а он взял письмо и ещё раз перечитал адрес.

— Так я и предполагал, — покачивая головой, сказал доктор и, отвечая на её удивлённый взгляд, продолжил:

— Какое-то время я был консультантом тюремной больницы. Тогда в начале марта, у меня был скоротечный роман с сестрой этого парня. Через неделю после нашего знакомства, она мне заявила, что, ради нашей любви, я должен помочь её брату бежать из тюрьмы. Я отказался выполнить просьбу и бросил работу консультанта. Мы разошлись. Я мельком видел её брата, но тогда он был без усов, наголо обрит и в больничном халате. Теперь лацканами пиджака прикрыл свою бородавку на шее, а усами — татуировку мушки на губе. Поэтому не узнал его сразу.

— Возможно, ты был прав, когда хотел выкинуть письмо.

— Нет. Права ты. Этот парень хотел убить меня из-за того, что я однажды был с его сестрой, и отказался помочь ему.

— А за помощью, всё равно, обратился к тебе, зная твою честность.

— Вот именно. Когда он чувствовал себя королём на свободе, то хотел убить меня из-за этой честности. Обстоятельства изменились, и для него эта же честность превратилась в спасительную соломинку. Вначале ему повезло и с побегом, и с грабежом. На корабле он был уверен, что в любой момент может спрыгнуть и, спрятавшись под кормой, улизнуть с саквояжем. Этот парень подлый эгоист. Жизнь своей сестры поломал, человека убил, меня пытался убить. И всё это для него только «глупо влипнуть». Представь себе, что даже свистел и улюлюкал он не тебе, а мне. Это он так издевался над своей будущей жертвой, которая на его глазах последний раз в жизни чему-то радуется. Следующей жертвой была бы ты, как женщина, занявшая место его сестры. Видимо, сестра была ему не безразлична, и только поэтому он решил доверить мне свою тайну.

— А я думала, что это его совесть проснулась… В тебе так много разумного, чего я напрочь лишена, — беззаботно рассмеялась она.

— На то я и доктор, чтобы вовремя возвращать людей к разумному, — улыбнулся доктор в ответ, ощутив, как ему сразу полегчало на душе.

-58-

Она была на палубе и, лежа в шезлонге возле бассейна, загорала. Доктор подошёл к ней и обратил внимание на её колечко.

— Ты знаешь, ювелиры иногда подсовывают стекляшку вместо бриллианта. Бриллиант надо смотреть на солнце. Дай взглянуть.

— Это кольцо после мамы осталось. Отец ей подарил, а для меня оно, как память, что когда-то и у меня был папа.

Доктор надел кольцо на мизинец, а её тревожная мысль внезапно вырвалась наружу:

— Доктор, а от проклятий ты лечишь?

— Это уже вне моей компетенции, — нараспев произнёс доктор, поглощённый созерцанием кольца. — Что, это кольцо проклято? — спросил он.

— Нет, так к слову, — поспешно ответила она и отвернулась, чтобы скрыть своё огорчение.

Удовлетворив любопытство, доктор сказал, что камень натуральный, и, сославшись на необходимость в перевязке, ушёл.

Вернулся доктор в приподнятом настроении и сказал, что они приглашены к капитану на ужин.

-59-

Вечером, он в тёмно-синем костюме, а она в своём любимом белом платье, спустились в кают-компанию. Весь командный состав корабля был в сборе и слепил глаза шеренгой пуговиц. Стол был накрыт с особым шиком. Все встали, приветствуя гостей, пока они проходили к своим местам рядом с капитаном и капелланом.

— Я решил последовать твоему примеру и преподнести сюрприз, — прошептал ей доктор.

Она обернулась и вместе с нежным ароматом духов одарила доктора томной улыбкой.

После традиционных тостов, капитан передал слово доктору.

— Господа! В кругу людей чести я хочу сделать предложение даме моего сердца. Дорогая, я люблю тебя и прошу стать моей женой.

Она не ждала такого поворота событий и моментально зарделась.

— Ты согласна?

Горло сразу пересохло, язык онемел, и у неё промелькнула мысль: «Сказать ему о проклятии режиссёра? А вдруг он передумает? Лучше промолчать. Даже, если родится дебил или урод, лучше ему не знать, что это проклятие режиссёра», — и она утвердительно кивнула.

— Спасибо, — сказал доктор и губами коснулся её губ.

Все зааплодировали, капеллан благословил, а, в знак верности, они надели золотые кольца. Кольцо ей пришлось впору, и внезапный интерес доктора к бриллиантам сразу прояснился.

Вокруг поднялся невообразимый шум. Поздравления, тосты, смех, выкрики — всегда подтянутых людей в кителе было не узнать. Всем хотелось от души веселиться. О произошедшем никто не вспоминал. Только однажды капитан придвинулся к доктору и прошептал на ухо: