Ольга Литаврина - Пока мы рядом (сборник)

В наших собственных комнатах, куда милая мама Тоня привезла свой любимый двуспальный раскладной диван, а моя тетка пожертвовала старый рукомойник с полочкой, оказалось немногим лучше. Правда, эта квартира считалась в доме холостяцкой и неухоженной. Но, побыв раз или два в коммуналке напротив, двоих еще не старых домовитых женщин, под их занавесками и ковриками я чувствовала все тот же самый дух из «Детей подземелья».

Лет семь назад я прочла модные рассказы Улицкой. И в ее рассказе «Девочки» я встретила историю, похожую на нашу тогдашнюю жизнь: две благополучные подружки поехали как-то сами, на трамвае, навестить безрукую сестру учившейся с ними, кажется, дочки уборщицы. И в какой дикий для них мир попали девочки на рабочей окраине, где эта безрукая сестра не вынимала изо рта «Беломор» и, не убирая свой угол, целыми днями сидела на подоконнике, выставив свое уродство в ожидании подаяния…

Доставшаяся нам жилплощадь для меня навсегда осталась воплощением именно такого, дикого и уродливого, мира.

И все же, взяв себя в руки, храбро улыбаясь Стасу, я драила наши дощатые полы и отгораживала изящной китайской ширмой убогий «санузел». Не обращалась ни к кому с просьбами и даже ухитрялась выкраивать из семейного бюджета деньги на якобы «фирменные» одежки, стараясь маскировать в них собственные неуклюжие ручные швы. Помню, как я продала наши обручальные кольца, чтобы купить демисезонное пальто для свидания в Нескучном саду с руководителем отборочной группы. И помню свою радость, когда свидание прошло на высоте, а руководитель оказался на удивление порядочным человеком и, как и обещал, пока имел возможность, приглашал меня на все показы, не требуя какой-либо «отдачи».

Помню и еще один случай – простите меня, ребята! – когда Стас вернулся домой навеселе, отметив большую премию, приволок даже газету со статьей, где упоминалось его имя. Кажется, «Каскадеры – союз мужественных». Как Стас рассыпал деньги у нашего ложа, а ночью, во время близости, на меня так резко накатило отвращение к этому «подземелью», что я сорвалась в «санузел», зажимая рот. И стало совершенно ясно, что наш брак этой конуры не выдержит.

Но я все-таки потянула еще, старясь поменьше бывать дома и надеясь накопить денег на человеческое жилье. Пока не произошло некое событие, после которого Стас уехал на целый день, а вернувшись, показал мне квитанцию о внесении первичного взноса в жилищный кооператив в Ясеневе – на деньги, занятые у Йоси.

На Бакунинской же произошло следующее. В пятницу вечером на кухню ввалилась пьяная компания во главе с соседом Виктором. На его квазимодское рыло я не могла смотреть без страха. С ним была довольно потрепанная, но ушлая дамочка, сразу полезшая ко мне знакомиться. Дамочка представилась Раей и громогласно объявила, что с Виктором «временно не жила, а теперь будет жить снова», так что советует нам потеснить свои чайники и кастрюльки.

– Да и вообще, – заявила дамочка, подмигивая мне подбитым глазом, – вместе нам с тобой, Маня, будет веселее. А то знаешь как, днем-то здесь вроде и ничего, а вот ночью! Сама небось замечала, тараканы уж больно черные да громадные. Ночью спишь, а они над тобой по стенке: «Шш! Шшш!» – могут и на кровать залезть. А один мне спросонья упал в ухо, полез, да в прическе запутался – замучались, еле достали. Я-то их не боюсь, но брезгую. А ты как?

Вглядевшись в мое лицо, Раечка растерялась и убралась в комнату Виктора.

А дальше я ничего толком и не помню. Тараканов я боюсь до дрожи, причем чем они больше, тем мне страшнее. Маленьких мы потом изводили и в Ясеневе. Большого я увидела только раз, в теткиной квартире – он попал в ванну и шуршал там, стараясь вылезти. И хотя я запомнила его надолго, но у тетки было не так страшно. Там все-таки была сестра Ленка, сама Ж-2 и домработница, и все дружно обрушились на мерзкую живность. А здесь! Наш диван стоял у самой стены! Не помню поэтому, слышала ли я в ту ночь шорох и видела ли хоть мельком что-нибудь, но всю ночь заставляла Стаса перетаскивать с места на место диван, наливала воду в тазы и опускала в таз с водой каждую диванную ножку. А закрыв глаза, невольно представляла, как черный тараканище все-таки забирается на диванную ножку и ползет прямо по нашему одеялу…

Утром, глянув на мое лицо, Стас отодвинул завтрак и ушел. У меня тряслись руки, я проплакала весь день до вечера, благо не было никаких показов. А на следующий день мы уже паковали чемоданы. На душе у меня было радостно и одновременно страшно совестно перед Стасом: вступительный взнос в ЖСК равнялся трем тысячам, и это при зарплате каскадера в двести рублей. Я не могла не думать, чем ему придется заплатить за этот кредит…