Марк Смит - Вкуснотища

— Ты и впрямь придумал? У тебя есть система?

— Само собой, мужик. — Реджи сел на своего конька. — Прежде всего пропускай фрукты. Они дешевые.

— Но ведь они полезны для здоровья.

— Дома съешь. Это же шведский стол!

Бакстер кивнул:

— Ладно. Никаких фруктов.

— Во-первых, я налегаю на выпечку. Правда, никаких пирогов, если только они не супервкусные. Я лучше съем парочку булочек с корицей или какие-нибудь плюшки с кофе и приведу свою пищеварительную систему к готовности.

— Ладно, блюдо номер один. Обойдется примерно в четыре-пять долларов.

— Правильно. Потом я перехожу на что-нибудь вроде вафель. Бельгийские — мои самые любимые.

— Но тогда потребуются фрукты.

Реджи кивнул:

— Согласен, но они идут в виде соуса.

— Все равно фрукты.

— Ладно, но есть еще взбитые сливки.

Бакстер кивнул:

— Блюдо номер два.

— Иногда я беру блинчики вместо вафель. Кстати, как тебе эти?

Бакстер взглянул на внушительные круги жареного теста, смешанного с орешками макадамия.

— Ничего, только орехов много.

— Вафли хороши за семь-восемь долларов. А теперь перехожу к главному. Обычно я останавливаюсь на яйцах-пашот «Бенедикт» или омлете. Что-то в этом роде. Главное, поменьше мяса. Понимаешь, что я хочу сказать?

— Третье блюдо — яйца.

— Как правило, да.

— Во сколько все это обойдется?

— Так, десять долларов на омлет, прибавим одиннадцать за первые два блюда, и вот мы приблизились к двадцати одному доллару.

— Ты уже близок к лимиту.

Реджи кивнул, пока набивал рот яйцами и осторожно пережевывал. Наконец проглотил и глотнул кофе, прежде чем продолжить.

— Теперь в зависимости от меню блюдо номер четыре — мясо. Бекон или сосиски.

— Сосиски в каком виде?

— Чувак, не имеет значения. Сгодятся любые.

Бакстер кивнул. Реджи продолжил:

— Иногда есть превосходные ребрышки, стейки, большой окорок или что-нибудь еще. А это значит, что ты берешь небольшое ребрышко и затем возвращаешься за беконом и сосисками. Вот как мне удалось получить сегодня пять блюд.

— Думаю, ты обул буфет.

— Мне сначала надо съесть все это, приятель.

Сказав это, Реджи принялся заталкивать в рот омлет и жирное мясо.

Джек Люси с грохотом, мучительно отдававшемся во всем теле, шел в свой кабинет. Преодолел две чертовые ступени, которые этот идиот, его сын, не заменил на долбаный пандус, и прошел по коридору. Джеку было не до вида, не до восхищений пышными кучевыми облаками, застилавшими горизонт. Он проковылял мимо Стэнли — ходунок издавал звук, смахивавший на звон цепи, сковывавшей ведомых на рынок рабов, — и наконец добрался до двери в выделенный ему кабинет. Джек совсем расклеился, к тому же у него расстроился желудок. Утром он почти час просидел на унитазе, отчего и пребывал теперь в мрачном настроении. С тех пор как он заказал Киту убийство этого, мать его, самоанца, его желудок совсем слетел с катушек: сегодня он раздувается, наполняется газами и взрывается, а завтра забивается, как раковина от клочьев волос.

Старик повернулся и посмотрел на Стэнли, который сидел за своим столом и читал толстенную книгу.

— Какого хрена ты там делаешь?

Стэнли оторвался от книги:

— Привет, пап. Как у тебя дела?

— Это что, Библия?

Стэнли заложил рукой книгу в переплете из искусственной кожи и ликующе улыбнулся отцу:

— Это «Книга Мормона».

Джек оторопело уставился на сына:

— Что?

— Откровения, ниспосланные Джозефу Смиту, пророку, для блага всего человечества.

Джек не знал, что и сказать. Ноги внезапно стали ватными. Ему срочно надо было присесть.

— Почему ты читаешь такое?

— Интересно.

Джек увидел кресло и тяжело опустился в него, причем шум получился громче, чем ему хотелось бы.

— Ты же никогда раньше такими штуками не интересовался.

— Да, конечно. Но я встретил очень милых людей в культурном центре, и они мне рассказали о мормонах.

— В том полинезийском центре?

— Да. Ты должен сам прийти и посмотреть. Он великолепен. Мог бы посмотреть на характерное для здешних мест каноэ, оснащенное специальными аутригерами для придания устойчивости.

— Что, у них там и мормоны есть?

Стэнли кивнул, на лице появилась довольная улыбка. Такая улыбка свойственна человеку, чья духовная жажда утолена. Джек, напротив, не чувствовал душевного спокойствия, радоваться тоже как-то не хотелось: его челюсть отвисла точно задний откидной борт грузовика, раскачивающийся на проушинах. Он просто не верил своим ушам. Почему во всем мире одного его угораздило заиметь сына, который связался с культом каких-то… — Джек даже не смог произнести вслух эти слова.