Тамара Ветрова - Гроб для Даниила Хармса

– У вас в п…зде (я извиняюсь) звезды.

– Да ну? – всполошилась дама. – А не врете ли, голубчик?

– Да зачем мне?

Дама говорит:

– Ну не знаю. Может, из врачебной этики?

– Большая Медведица, – начал перечислять Николай Иоганнович, – и другие (уж незнакомые) созвездия.

Дама опять спрашивает:

– Да зачем? Что эти звезды там делают?

Тут Николай Иоганнович затрепетал и говорит:

– Льют свет.

Даниил Хармс попался на заметку. Его имя записали и прислали повестку. Следователь Каган хотел помочь Хармсу, чуя, что у того муки творчества. Он решил застрелить поэта, чтобы тот не мучился, такое принял решение. Тем более, понимал Каган, Даниил Хармс – марсианский шпион. Это доказывают его выражения, например: “Поднесите к очкам мотылька”; “Пирожок с капустой и лучком” и другие. Даниил Хармс – марсианский шпион, вне всяких сомнений. У него глаза смотрят на север, тогда как у всех граждан в другую сторону. И у него имеется странная привычка. У других людей нету никаких привычек, а Даниил Хармс обзавелся привычкой. Над столом Кагана висел портрет черного младенца в колыбели. В зубах сметливый младенец держал небольшой железный брусок, такова была причуда художника. Каган с трепетом смотрел на удивительного черного младенца – вон он как черен, а ведь еще мал. Ну а дальше, дальше-то? Каган надеялся, что дальше будет еще лучше. Каган любил этого младенца, это был, можно сказать, главный младенец страны. Об нем расскажем особо.

Нянька нашла в колыбели черного младенца. Глупая старуха подняла крик, словно обнаружила дитя с двумя головами. Ну что за глупая старуха! Младенец молча смотрел на нее, а потом поднял палец и ткнул няньку в лоб. И во лбу (слушайте, слушайте!) образовалась дыра с небольшую монету. Старуха, получив дыру в лоб, закачалась и молвила: “Оооо…” Потом уж ученые выяснили, что она пыталась сказать: “От счастье-то”, – но у нее недостало сил.

Полежав в своей колыбели, черный младенец молча встал, поманил пальцем домашних, и те гуськом подошли. И тут же заметили, что младенец обут в черные сапоги. Дядя младенца, который служил сапожником, оглядев сапоги, одобрительно пощелкал языком. Хороши были сапоги! Ежели таким сапогом для примера пнуть человека по зубам, то, считай, зубов нет. Выскочили, как орехи. Ничего не говоря, черный младенец, скрыпя своими сапогами, прошелся по комнате и, прищурившись, оглядел родственников. Следовало каждого хорошенько запомнить, чтобы потом не забыть. Чтобы у каждого была могила не хуже, чем у людей, ибо это закон. Далее история черного младенца немного путается. Кто-то верит, что страшный черный юноша сделался разбойником с добрыми намерениями. Он грабил богатых, зарывал их в землю, а деньги раздавал бедным на память. Девушки даже прибавляли, что на шее прекрасного незнакомца был повязан красный шелковый платок, который прелестно оттенял совершенно черное лицо. Другая легенда указывает, что никаким разбойником черный младенец не стал, а сделался фокусником, но для общего дела. Научился шевелить усами и ловить ими зазевавшихся мух. Сей анекдот якобы показывался на шумных ярмарках, где народ падок на чудеса. Но судить в точности невозможно. Имеется, однако, и третья легенда. Черный младенец жив-живехонек. Он глядит, сощурившись, на парады и прочие достижения и шевелит усами, как в романтической молодости. И теперь в усах его может запутаться беспечная муха, но попадается и дичь покрупнее. Вот попался директор магазина “Обувь”. И поделом, между нами говоря, попался… Этот тип сознательно путал правый и левый туфель! Чтобы народ не испытывал при ходьбе удовольствия, а терпел неудобство. “В таких башмаках, – учил, шевеля усами, черный вождь, – Северный полюс не откроешь. Нечего делать в таких башмаках на Севере. В них, – шутя прибавлял он, – только и можно, что мух ловить”.

Как-то во время торжественного собрания вождь прямо задал вопрос товарищам в зале:

– Нужны ли нам башмаки-обманки? Нет, не нужны. Хотя некоторые товарищи, в горячке спора, и уверяют, что такие башмаки нам нужны. Эти башмачные ловчилы готовы всучить свой товар честному потребителю. Доверчивый простофиля, надев этакий башмак, просто перепутает ноги. Верно, товарищи?

Тут в зале раздался страшный крик: верно, правильно! По морде таким башмаком! В огонь этот башмак!

Люди верили, были возмущены, а вождь, хотя и тоже был возмущен, спокойно потирал желтые руки. Он не хотел мешать общему ликованию.