Сью Таунсенд - Королева Камилла

С криком «Камилла, душа моя!» Чарльз попытался взять жену за руку, но констебль Питер Пенни заступил ему дорогу и пихнул обратно в толпу.

– Милый, прости! – крикнула Камилла.

К измученным жителям переулка вышел полицейский в парадной форме с орденскими планками.

– Я заместитель начальника полиции Мэннинг. Вчера эта особа… – он показал на Камиллу.

– Не смейте говорить о моей жене «эта особа»! – возмутился Чарльз.

Мэннинг продолжал:

– Вчера эта леди освободилась от жетона и покинула зону изоляции. В наказание за свои действия она будет помещена на десять дней под домашний арест, а вам, друзьям и соседям, в течение семи дней запрещается покидать пределы переулка Ад.

– Pour encourager les autres [39]. – пробормотала королева.

Камилла опустила голову. По толпе пробежал негромкий сердитый ропот – в ковбойских фильмах так озвучивают дальний бег бизонов по прерии. Все глаза устремились на Камиллу.

Принцесса Кентская выскочила вперед и воскликнула:

– Но в переулке Ад нет продуктового магазина! Или вы хотите заморить нас голодом? А, нет, довести до каннибализма!

Заместитель начальника полиции Мэннинг обратился к Грайсу за пояснениями.

Принцесса Кентская не унималась, в ее голосе звучал истерический накал:

– Да! Я поняла ваш план. Вы хотите, чтобы мы съели друг друга и сами уничтожили монархию. Очень умно, Kommandante.

Множество внимательных взглядов устремилось на принцессу Кентскую: где у нее части помясистее?..

– Я б не отказался от куска ее жопы! – выкрикнул Маддо Кларк и обернулся, осклабясь. Но аудитория была не в настроении шутить.

Спигги вскочил со стула, проломился через толпу и сгреб Маддо за грудки.

– Ты оскорбил мою родню, значит, оскорбил меня! – зарычал он.

– Оставь его, Спигги! Не стоит! – закричала Анна.

Спигги, подражая киногероям, отшвырнул Маддо и прошествовал на место с достоинством, какое только возможно для толстого коротышки в пижамных штанах с узором «турецкий огурец» и в футболке с Митом Лоафом.

Принц Чарльз произнес:

– Я полагаю, констебль, что нас обеспечат всем жизненно необходимым.

– Будь моя воля, я бы вас на хлеб и воду посадил, – гаркнул Артур Грайс. – Но вот констебль Мэннинг добряк, так что вас снабдят продовольственной корзиной из моей бакалеи.

София сказала:

– Мистер Грайс, я на низко калиевой диете, мне нельзя помидоры, грибы и бананы.

– Будете есть что дадут, мля! – заревел Грайс. – Я вам не херов гну здорового питания!

– Гypy, – досадливо поправил Мэннинг.

Его бесил и сам Грайс, и его частная полиция. Ведь он не раз предупреждал главное управление, что держать личный состав на мизерных окладах – не лучшая затея.

– Вы сказали – все жизненно необходимое, – подал голос Тони Тредголд. – Курево и бухло включено?

– Нет! – отрезал Грайс, стряхивая на пол сигарный пепел. – Отличный шанс бросить.

– Констебль, – заговорила королева, – мой муж – пациент интерната Фрэнка Бруно. Он зависит от моих посещений…

Мэннинг отмел невысказанную просьбу королевы взмахом руки в черной перчатке. Ему не терпелось выбраться на свежий воздух из затхлого невентилируемого холла, набитого нездоровыми людьми.

Когда Уильям спросил Грайса, нужно ли тому утром на работу, а остальные начали ссылаться на запись к врачу и занятия в школе, Грайс потерял терпение.

– Вы слышали, что сказал мистер Мэннинг! – заорал он. – Вам нельзя выходить из переулка Ад семь дней и семь ночей. Претензии не ко мне, а к ней!

Он зыркнул на Камиллу, вспомнив злую перепалку с Мэннингом, который днем предупредил, что контракт на дальнейшее обеспечение порядка в Цветах могут заключить и не с ним. Конвоировать Чарльза и Камиллу до дома Грайс приказал Дуэйну Локхарту велев, если возникнут трудности, «как следует угостить их тазером».

Выйдя на предутренний холод, Чарльз и Камилла увидели дожидающихся собак. Тоска и Фредди радостно запрыгали вокруг Камиллы, едва не сбив ее с ног.

– Рады меня видеть, сладкие? – умилилась Камилла.

Лео прижался головой к бедру Чарльза и проскрипел:

– Я рад, что она вернулась.

Чарльз сказал:

– Рад, что она вернулась, а, Лео? Рад, что вернулась, а, малыш?

– Я уже сказал , что рад, – проворчал Лео. – Тебе все нужно повторять?

Чарльз обратился к Дуэйну:

– А нельзя ли снять с моей жены наручники?

– Извините, мистер Виндзор, но их придется оставить, пока она не окажется дома, – ответил Дуэйн.

– В общих чертах я понимаю, за что наказали меня, но за что должны страдать все жители переулка? – недоумевала Камилла.