Розамунда Пилчер - Сентябрь

— Про то мы ей и твердим, но она не слушает. Говорит, куда же деваться ее бедной кузине. А ту уже привезли из лечебницы, она у Эди.

— Надеюсь, не навсегда? Надо отправить эту кузину в ее собственный дом.

— Хорошо бы!

— Ты ее видела?

— Я? Она бродит повсюду и со всеми заговаривает. И не только по деревне бродит. На днях я пошла с собаками к плотине, сидела на берегу и вдруг почувствовала что-то неладное — оглянулась, а за спиной у меня Лотти. Как она подкралась, я даже не слышала.

— Как привидение.

— Вот именно. Эди за ней не уследить. Но того хуже — она бродит и по ночам. Допускаю, что никакой опасности она не представляет, и все равно неприятно. Как подумаешь, что она подсматривает в окна…

— А как она выглядит?

— По виду не скажешь, что сумасшедшая, но выглядит она все-таки странно: ужасно бледная, глаза, как пуговки, а на губах все время улыбочка. И, правда, похожа на привидение. Эдмунд и Арчи говорят, что она всегда была такая. Один год она работала в Крое горничной. Наверное, леди Балмерино не смогла подыскать кого-нибудь получше. Судя по воспоминаниям Ви, как раз в тот год поженились Арчи с Изабел. Арчи клянется, что каждый раз, когда кто-нибудь из них отворял дверь комнаты, то чуть не стукал Лотти по лбу. А под конец года она перебила столько китайского фарфора, что леди Балмерино уволила ее. В общем, как видишь, проблема не из легких.

Зазвонил телефон.

— Извини, — Алексу так взволновали события в Страткрое, что ей не хотелось прерывать разговор, но она поднялась и пошла к телефону.

— Вас слушают…

— Это Алекса Эрд?

— Да, я у телефона.

— Скорее всего, вы меня не помните, я — Мойра Брэдфорд. На прошлой неделе я была у Томсонов на обеде… могу ли я…

А, заказ. Алекса села, взяла свой рабочий дневник.

— …К сожалению, до октября я не смогу, но лучше все обсудить заранее…

Четыре блюда, на двенадцать персон. Быть может, Алекса назовет примерную цену? — деликатно осведомилась миссис Брэдфорд.

Алекса слушала, отвечала на вопросы, делала записи в своем блокноте. Вирджиния поднялась с кресла и направилась к двери. Алекса повернула голову.

— Я в ванную… — сказала Вирджиния и, прежде чем Алекса успела сказать ей, чтобы она воспользовалась уборной внизу, скрылась.

— …Конечно же, о вине мой муж позаботится сам…

— Простите?

— Я сказала, что о вине мой муж позаботится сам.

— Ах, да, конечно, конечно… простите, могу я позвонить вам немного погодя?

— Но почему бы не решить все сразу? Я предпочла бы обсудить все сейчас же. Еще один вопрос — обслуживание. Вы возьмете кого-то себе в помощь или обслужите нас сами?

Вирджиния наверху! Сейчас она все увидит и все поймет. Как ни странно, Алекса почувствовала облегчение. Да и поздно было испытывать какие-то другие чувства — ничего уже не поделаешь.

Алекса перевела дыхание.

— Помощницы у меня нет, — спокойным, ровным тоном сказала она, — но вы можете не беспокоиться, я прекрасно справлюсь со всем сама.

Вирджиния в одних чулках поднялась по лестнице, как всегда отметив, что у Алексы прелестный дом, один из лучших среди небольших лондонских домов. Все тут дышит чистотой и ласкает глаз. Новые обои, свежая побелка, мягкие, толстые ковры, по которым так приятно ступать, потрясающе красивые шторы. Дверь спальни и дверь ванной, выходящие на лестничную площадку, были раскрыты. Вирджиния вошла в ванную. Первое, на что она обратила внимание, — новые занавески: вощеный ситец с рисунком из листьев и птичек по бледно-голубому фону. В который раз высоко оценив вкус Алексы, Вирджиния огляделась вокруг: что еще она обновила?

Нет, кажется, все по-старому, однако внимание Вирджинии привлекли совершенно неожиданные предметы: в кружке две зубные щетки, на стеклянной полочке бритвенный прибор, в деревянной мисочке помазок, флакон лосьона «Антеус» фирмы «Шанель», Эдмунд после бритья употребляет такой же. На двери висят два махровых халата: один большой синий в белую полоску, второй поменьше, белый.

Вирджиния напрочь забыла, зачем пришла в ванную комнату. Она вышла на площадку. Внизу было тихо, как видно, телефонный разговор закончился. Вирджиния взглянула на дверь спальни и вошла в нее. В изголовье кровати две подушки, на одной лежит аккуратно свернутая ночная рубашка Алексы, на другой небесно-голубая пижама. На столике у кровати мягко тикают дорожные часы в футляре из свиной кожи. Таких часов у Алексы не было. Вирджиния обвела взглядом комнату. На туалетном столике разложены щетки в серебряной оправе, на зеркале висят шелковые галстуки. Стоят рядком мужские ботинки. Дверца гардероба почему-то осталась открытой, внутри на вешалках висят мужские костюмы, на комоде высится стопка безукоризненно отглаженных мужских сорочек.