Томмазо Ландольфи - Жена Гоголя и другие истории

С ужасом вор начал понимать. Он поискал глазами второго собеседника и не нашел его. Наконец вора пронзила чудовищная догадка, повергшая его в полное смятение: человек говорил сам с собой, меняя голос, точно беседовал с кем-то еще. В тусклом омовении света он ходил по пустой кухне перед погасшим очагом и лихорадочно бормотал.

— Так что, приятель, — бубнил человек, — такое вот положение для тебя самое что ни на есть подходящее. Какие уж твои годы, дружище, — продолжал он другим тоном, — да и чего теперь ждать от жизни? Дом твой пуст, очаг погас, ты елозишь... вы, сударь, елозите здесь, как в собственной гробнице, словно мертвец в своей могиле, то есть еще живой — уже в могиле... к черту всю эту галиматью! — От злости он перешел на крик. — Умолкнуть, умолкнуть, умолкнуть навеки, — напевал он, отчетливо произнося каждый слог. — Но, видите ли, родственники, друзья, ваш сын... — добавил он, снова меняя тон. — Вы, сударь мой, пользуетесь всеобщей любовью и уважением. Многие же вас попросту побаиваются, да, да, уверяю вас. А ваше богатство? Ну, если и не богатство, то по крайней мере достаток... кхе, кхе... Одним словом, обеспеченная старость, на случай и так далее. Что вы говорите, что ты говоришь? — Человек едва сдерживал ярость. — Родственники. Родственники... — бормотал он. — Сын. Ах-ах-ах! — И он снова неожиданно разразился громким, леденящим душу смехом. — Где он, мой сын? Каким образом, вопрошаю я вас, — (он сказал именно «вопрошаю»), — он позаботится обо мне, даже если сам того захочет? Побаиваются, да, побаиваются, — протянул он на мотив одной непристойной студенческой песенки. — Боятся, как тухлятины, парши или дохлятины! — ревел он что было мочи. — Да здравствует поэзия, родная поэзия! — визжал он совсем как юродивый. — И так и сяк, — вдруг затараторил он без остановки, — и так и сяк, туда-сюда, тарам-барам, и то и се, и вверх и вниз, бубу-бубу — (при этом казалось, что он напряженно размышлял), и опять: — И так и сяк... — И так далее.

Человек продолжал повторять эти бессвязные слова и яростно мерил кухню шагами: взад-вперед, взад-вперед. А вор с трепетом наблюдал за ним сквозь дверное стекло. Сердце его сжималось от сострадания к этому человеку. Он уже и думать забыл, зачем вообще сюда пришел. Он позабыл о своей нищете и готов был помочь этому человеку, даже обнять его.

И тут вор то ли неловко повернулся, то ли слишком шумно вздохнул... Человек резко выпрямился, кинулся к двери и распахнул ее.

— Вот и псина моя приковыляла, — проворчал он. — Увы, всего лишь она.

Вор оказался застигнутым врасплох. Он по-прежнему стоял на четвереньках и, щурясь от света, взирал на хозяина.

— Ты, ты, — проговорил тот, слегка растерявшись, но без всякой злобы, скорее даже с грустью. — Тебе чего?

Вор не ответил и стал медленно подниматься.

— Так ты, поди, грабить меня пришел? — сообразил хозяин.

В его вопросе звучала не ирония, а какая-то печальная радость. Скорбный взгляд хозяина был неотрывно устремлен на вора. Вор стоял неподвижно. В глазах блестели слезы, его била мелкая дрожь.

— Так заходи же, милый мой, — неожиданно произнес хозяин, — Заходи в мой дом. Ты беден? — продолжал он серьезным тоном. — Твоей жене и детям нечего есть? Ну иди же. — И он увлек вора за руку внутрь.

Они стояли друг против друга при слабом свете лампочки и не отрываясь смотрели друг другу в глаза. Глаза хозяина тоже наполнились слезами, и он ласково улыбнулся. Затем один из них раскрыл объятия, а другой бросился в них без всякого стеснения. Хозяин и вор обнимались и рыдали, как дети. И казалось, эти слезы никогда не иссякнут: они все лились и лились, омывая их лица, утешая сердца.

Перевод Г. Киселева

— Насколько я вижу, сударь, вы не очень-то в этом разбираетесь. Да, владения передаются по наследству, ну и что? Они тем не менее не освобождаются от арендной платы. Откройте хотя бы Ворюбера — один из наиболее доступных источников по данному вопросу, — и вы убедитесь, что юридически аллод [24] В раннефеодальный период — наследственно-семейная собственность на землю. представляет собой в конечном счете то же, что и наш домен. Однако подати, которые...

— Можете не продолжать, сударь. Вы были абсолютно правы: я и впрямь в этом мало что смыслю. А ваше личное имущество?..

— Налогами не облагаются лишь ежегодные денежные суммы, выделяемые (как вы, очевидно, знаете) на мелкие расходы жене со стороны мужа, как при долгосрочной аренде, так и при аллодиальной, то есть родовой земельной собственности. А именно к разряду последней и относится, если я верно понял ваш вопрос, мое имущество. При этом на него распространяется положение о мировой власти (или опеке) — одно из древнейших установлений «Салической правды» [25] «Салическая правда» — судебное уложение во франкском государстве, составленное в IX в. . Сумма, выделяемая на мелкие расходы, сама по себе составляет статью так называемого правового имущества (или свободной собственности) и не может быть оспорена никакой гражданской властью, равно как не подлежит чрезмерному налогообложению или сервитуту [26] Сервитут — ограниченное право пользования имуществом. вследствие изменения юридического статуса владельца. В сущности, именно эти средства и составляют единственную пожизненную частную собственность, куда более незыблемую, чем даже королевские земельные права. Вот что на самом деле представляет собой мое имущество, сударь.