Юлия Меньшикова - Предчувствие тебя (сборник)

Не дождавшись ответа, завуч обвела взглядом класс, оценивая обстановку: доска протерта дочиста, в классе порядок, ничего не разбито. Необычным был только один предмет – большая коробка, прислоненная к стене.

– Это бензопила, – пояснила Ольга Ивановна и тоже недоуменно посмотрела на коробку, как будто увидела ее в первый раз.

– Чья она? – спокойно поинтересовалась завуч, которую за долгие годы работы в школе сложно было чем-либо удивить.

– Теперь моя, – растерянно ответила Ольга Ивановна. – Преподнесли в подарок. Папа моего ученика… Вот уж не ожидала от него такого!

– От кого? – допытывалась завуч.

– От Михайлова-старшего. Я сначала вообще ничего не поняла. Дверь толкнул как медведь. Еле втиснулся в проем с этой вот коробкой в руках. Произнес: «Здравствуйте» – и молчит. В глаза не смотрит, покраснел. Может, чем-то недоволен? Хотя повода нет – у сына в последнее время пятерки. С его Сережей у меня прекрасные отношения, никаких конфликтов…

– Так он все-таки сказал что-нибудь, кроме «Здравствуйте»?

– Что-то странное: «Это вам. Дарю. Только кто все это будет делать?» Я спрашиваю: «Вы о чем?» А он: «О домике с сауной». Не знаю, что он хотел этим сказать? Что я пилю учеников или что мое место на лесоповале, а не в школе? Потом рукой махнул и вышел из кабинета, даже не попрощавшись.

Завуч улыбнулась, представив себе хрупкую и чувствительную Ольгу Ивановну на лесоповале, с бензопилой в руках валящую огромные деревья.

– У Михайлова сеть строительных магазинов, в инструменте он разбирается, плохое не подарит. Обидеть он вас точно не хотел… А вдруг вы ему нравитесь? – шутливо предположила завуч. – Говорят, брутальные мужчины крупного формата питают слабость к хрупким миловидным женщинам. И наоборот.

Ольга Ивановна чуть покраснела и ничего не ответила.

По дороге домой Ольга Ивановна, обходя лужи из тающего снега, вспоминала события уходящего дня. Зря она так обиделась на Михайлова. Человек хотел сделать приятное, а она его даже не поблагодарила. Что-то ее смутило, а что именно – понять сложно. Видимо, дает о себе знать усталость, накопившаяся за зиму и долгую третью четверть.

До апрельских каникул еще больше месяца. Вспомнилось, как однажды ранней весной она, практикантка педагогического института, повела свой самый первый класс в цирк. В фойе перед представлением ребята не слушались, шумели. Их никак было не собрать в группу, они упорно не хотели видеть в ней учительницу. Она готова была заплакать. И неожиданно пришел на помощь медведь. Да, это был медведь – большой, сильный, добрый. Громким басом он призвал ребят к порядку, и все его послушались. Они, конечно, поняли, что это не настоящий медведь, а актер в медвежьем костюме, но притихли и смотрели на него с восторгом и уважением. Весь спектакль он был рядом с их группой…

Сейчас Ольга Ивановна – опытный преподаватель, и проблем с дисциплиной в классе у нее нет. Но в моменты, когда бывает сложно и одиноко, она вспоминает слова, которые произнес ее таинственный герой: «Все будет отлично. Скажите им, что я ваш ручной медведь».

Ручной медведь… С ним бы она всегда чувствовала себя спокойно и уверенно.

…Михайлов-старший был недоволен собой. Что подумает Ольга Ивановна? Он понимал, что никогда не умел непринужденно общаться с женщинами, чувствовал напряжение в их присутствии, но даже не предполагал, что сегодня все выйдет настолько нелепо. Хотел отдать ей пилу и сказать что-то вроде: «Вот вам инструмент для того, чтобы ваша мечта сбылась». Чтобы вышло полушутя, но с намеком. Она бы обязательно спросила: «Это вы о финском домике с сауной? И кто же это будет делать?» И тогда бы он сказал ей: «А я на что? Я готов для вас целый дворец построить!»

Что он ей вместо этого брякнул? Почему у нее был такой растерянный вид? Она приняла его за сумасшедшего. Наверное, сейчас она смеется над его странным поведением вместе с подругами… или с другом. Конечно, у такой красавицы обязательно должен быть друг. Зачем ей одинокий вдовец с сыном-подростком?

Михайлов кружил по комнате как по клетке. «Ну почему я свободно общаюсь с женщинами только по делу?» – с тоской думал он. При одном взгляде на Ольгу Ивановну, хрупкую сероглазую шатенку, ему хотелось защитить ее, избавить от всех забот, заслонить от любых неприятностей.