Анна Малышева - Задержи дыхание (сборник)

Мы собирались вместе каждый год, в начале июня – этой традиции было уже восемь лет. Именно столько прошло с тех пор, как мы, выпускники Литературного института, получили из рук ректора свои дипломы и устроили по этому поводу веселую попойку на Патриарших прудах, неподалеку от alma mater. Этот импровизированный праздник кончился тем, что некоторых сокурсников наутро пришлось вызволять из милиции, куда они попали по причине полной невменяемости и отказа предъявлять документы. Собираться через год никто, в общем, не договаривался, это случилось как-то само. Один приятель позвонил другому, другой третьему, третий предложил выехать всем бывшим курсом за город на дачу, и в конце концов обнаружилось, что встретиться хотели абсолютно все. С тех пор так и пошло – менялось лишь место действия и количество участников. Один год пировали у кого-то на квартире и являлось человек десять, другой – половина курса отправлялась на пикник в лес, а бывало так, что приезжали почти все, и в таком случае вечеринка обычно устраивалась на даче. Мы вспоминали студенческие приключения, делились успехами и неудачами, сплетничали, запоздало признавались в любви, ссорились и спорили, выпивали бесчисленное количество пива и поедали неизбежный шашлык. Было одно неписаное правило, которое никто из нас не нарушал. На эти сборища все являлись без жен и мужей, без женихов, невест и «просто друзей», отчего те, конечно, были в претензии. Но, пожалуй, только за счет этого нам и удавалось раз в год снова вдохнуть воздух студенческого братства – бесшабашного, ничем не обремененного, презирающего всяческие условности и цепи.

В этом году снова предполагалось собраться на даче.

– У Кости Терлецкого, – сообщили мне по телефону, и я не сразу понял, о ком идет речь. А вспомнив его, удивился, что именно он выступает приглашающей стороной.

Строго говоря, он вообще был не с нашего курса. Появился Костя за год до диплома, прежде учился курсом выше, но брал академический отпуск и отстал. Этот молчаливый, незаметный парень всегда держался чуть в стороне от шумных компаний. Он был симпатичным, но с девушками не флиртовал, и они его как-то не замечали. На экзаменах отвечал ровно, но не блестяще, и ему ставили твердые четверки. Мне он запомнился тем, что перед госэкзаменом по философии вынул из-за пазухи и предложил желающим забрать у него шикарные, развернутые шпаргалки, по всем билетам, до единого. Их живо расхватали, а я поинтересовался, почему он так поступил.

– Ты что, в себе уверен?

– Наоборот, – сразил он меня. – Просто я никогда не решусь их достать.

– Профессора боишься?

– Да не его… – досадливо поморщился он. – Я, знаешь, онемею от позора, если меня за руку схватят. Все слова разом забуду. Понимаешь, получится, что я жульничал… Почти воровал!

Тогда я понял, что передо мной – человек преувеличенной, болезненной честности. Мне сразу представились неулыбчивая, воспитанная в самых суровых традициях мать и грозный, но справедливый отец, часто берущийся за ремень. Теперь становилось ясно, отчего Костя сторонился нашего беззаботного и бессмысленного веселья и всегда выглядел так, «будто у него в кармане судебная повестка» – это выразилась наша первая заноза, Наташа Калмыкова.

Словом, я совершенно не представлял Костю в роли хлебосольного хозяина, и у меня впервые появились сомнения, стоит ли ехать на встречу выпускников. Меня переубедила все та же Калмыкова, позвонившая накануне пикника. Узнав, что я почти отменил поездку, она страшно расстроилась. В ее голосе звучало такое искреннее разочарование, что я спросил себя, а не собиралась ли она мне назавтра признаться в любви? Тем более Наташа недавно развелась, я все еще был свободен, а в годы учебы мы постоянно флиртовали, впрочем, скорее, в шутку.

– Как, ты не едешь?! – протянула она, выслушав мое заявление. – Что случилось?! Дела? В воскресенье?

– Машина сломалась, – соврал я, уже понимая, что так просто не отделаюсь.

Наташа мгновенно ухватилась за мой банальный ответ, радостно сообщив:

– А я свою как раз только что забрала из автосервиса! Я тебя захвачу и доставлю туда в лучшем виде!

– Да стоит ли? – малодушно отнекивался я. – Мне что-то вообще лень ехать.

– Стыдись! – оборвала она мои робкие возражения. – Рано Обломова-то изображать! Или не доверяешь женщине за рулем?

– Я доверяю тебе, безусловно, но слушай, этот Костик такой тоскливый… – Я решил быть откровенным. – С ним никто и не дружил. Какой смысл у него собираться? Просто неудобно. Все равно что у незнакомого!