Клэр Морралл - Изумительное буйство цвета

Я сидела и смотрела, как Мартин ест, как ровно он распределяет масло по всей поверхности хлеба, чтобы и на уголках слой был той же толщины, что и в середине. Потом он поднял кусок и за один раз откусил сразу половину. Едва ли стоило так стараться.

Он заметил, что я за ним наблюдаю, и медленно улыбнулся.

— Прямо с утра — и такой сложный перекресток, — сказал он в конце концов.

Я склонилась над столом.

— Мартин, я купила квартиру. — Я ничего не могла поделать, мое возбужденное состояние не проходило. Я должна была ему рассказать.

Он задумчиво жевал.

— Так ты собираешься нас покинуть?

Мне нравилась его способность принимать все с таким спокойствием.

— Ты сможешь довезти мои вещи на грузовике?

— Конечно. А когда?

— В субботу. Я хочу переехать в субботу. — Мое возбуждение так и выплескивалось наружу. — Это недалеко… только одна спальня… вид великолепный. Прямо для меня…

— Отлично, — сказал он и поднял чашку, чтобы сделать огромный глоток чая. — Рад за тебя.

Пол объявился дома в пятницу вечером, небритый, вид усталый. Папа позвонил ему — откуда он узнал, где он был? — и Пол, по его собственным словам, захотел помочь. А вот с Джоди ничего не вышло. Чтобы сходить домой, ей нужна была веская причина.

Я не могла вспомнить, которая из них была Джоди.

— Это та, что брила брови? — спросил отец. — С фиолетовыми ногтями?

Пол с минуту подумал, но казался не очень-то уверенным.

— Нет, — в конце концов сказал он. — То была Дженни. Ты спутал Дженни с Джоди.

— Ну, ничего, главное — чтобы ты знал, кто есть кто, — ответил отец.

— Это тоже не важно, — сказал Пол. — Похоже, я не собираюсь больше встречаться ни с одной из них.

Он ученый-исследователь, работает дома, проводя часы за письменным столом, размышляя, подсчитывая, изобретая. Я уже потеряла счет его подругам. Это безукоризненно одетые женщины до тридцати пяти, в льняных костюмчиках и соломенных шляпках; у них такие модные стрижки, в которых концы волос заострены, как лезвия бритвы. Должно быть, он поражал их своим умом. Не могу себе представить, что еще они могли в нем найти. Думаю, вначале, когда он покупает цветы и встречает после работы, искренне восхищаясь, он способен произвести впечатление. Но всему приходит конец, как только он, захваченный последним проектом, перестает обращать на них внимание и с головой погружается в свои числа и уравнения. Когда работа завершена, он проходит через фазу разрыва, а затем вновь отчаянно влюбляется в следующую женщину, а все его старые подружки в конце концов становятся просто подругами. Они готовы часами разговаривать с ним по телефону, позволяя расписывать ему свои чувства к кому-то другому. Возможно, ощущение собственной безопасности появляется у них только тогда, когда они узнают, что его любовь перешла на другую и теперь его романтические запросы лягут на другие плечи.

…Только в субботу утром я поняла, что вещей, которые нужно перевезти, совсем немного. Пол с Мартином снесли вниз мою кровать, гардероб, магнитофон и коробки с книгами. Я наблюдала, как они грузят мои пожитки, оказавшиеся маленькими и незначительными в огромной темноте грузовика.

Отец стоял рядом со мной.

— Тебе понадобится больше мебели, Китти. Пойдем со мной. Придумаем что-нибудь, — говорил он, увлекая меня за собой в дом.

Мы пошли на кухню, и он опустошил наши разваливающиеся ящики, вытряхивая из них груды кухонной утвари.

— Нам все это ни к чему. Обязательно возьми все с собой.

Он продолжал выдвигать ящики, открывать дверцы буфетов, извлекая из них кастрюли и сковородки, тарелки и блюдца, тазики и миски. Их набралось так много, что весь стол был ими заставлен.

— Коробки! — прокричал он через входную дверь Полу и Мартину. — Сходите за коробками!

Он был в восторге сам от себя, рылся в буфетах, куда не заглядывали годами.

— Шевелись, — говорил он, — подумай о себе. Тебе же нужны и стулья, и стол, и диван, и подушки, и занавески.

Я собрала ножи, которые он выложил, — старые, прожившие много лет ножи, мытые-перемытые в мойке, покореженные, отслужившие свое. Я любила их все.

Он резко остановился.

— Но тебе же нужна плита, холодильник. — Он провел рукой по волосам и посмотрел на меня растерянно. — Что же делать? Об этом нужно было подумать заранее.

Неужели он действительно считал, что я такая неприспособленная?

— Папа, я собираюсь сама все купить. Я же зарабатываю достаточно.

Он посмотрел на меня с изумлением, затем с облегчением.