Кровь
Я обитал далеко от литературных салонов —
колючка, вышки, охрана.
И если знал про царя Соломона,
то ни на полушку — о строителях его Храма.
В вышеупомянутых гостиных впервые и услышал о пресловутых каменщиках:
заносчивы, коварны, приютились под чужой кровлей.
Их можно встретить в больших городах и в захолустном Каменске.
И опознать по крови.
Я тоже имею отношение к библейскому государю,
хоть полжизни числился карманником.
И, бывает, слышу: — Посмотри на свою харю! —
Таращу гляделки — ничего криминального.
Но ревнители чистоты породы продолжают тюкать мое имя:
в нем от отца иноплеменная кровь течет!
А то, что от матери — русская, ими
эта повседневная жижа никогда не ценилась и не бралась в расчет.
Квота
Я хочу, чтобы имя Россия,
из могучего ставшее модным,
дважды в жизни произносили:
раз — в стихах, и второй — под огнем пулеметным.
Опробованное
Нам не поможет вернувшаяся вера —
золото тянут уже из Гохрана.
Видно, собирать камни мы можем только в карьерах.
И под охраной.
Изгои
И. О.
Водка в России не просто стоимость.
Она показатель силы, мера молодецкого достоинства.
Белая головка — на первом месте.
Бабы — похвальба после выпитого.
Пьяного примут как крестника,
трезвого как чужака вытурят.
Притягательное зелье — и грелка, и лекарство,
которое можно и икрой закусить, и занюхать коркой.
Говорят, даже христианством
Русь обязана горькой.
…А мы с тобой пьем капли,
соблюдаем диету.
Это все равно, что канули
в пресловутую Лету.
Стебли отавы
Моей бабушке Авдотье Ивановне.
Речка с течением плавным
в земном, неустанном труде.
Жесткие стебли отавы
впритык подступают к воде.
Выцветший, жидкий орешник.
А на другом берегу
деревня с шестами скворешен —
былинка в бездольном стогу.
Я все это видел когда-то.
Мне кажется, помню и дом.
С драночной крышей покатой.
Но были причал и паром…
Ищу я следы переправы —
отметин не видно нигде.
…Жесткие стебли отавы
впритык подступают к воде.
Ирина Полянская
Горизонт событий
Сквозь накрахмаленные гардины солнечные узоры медленно переползают с пола на стену, и яркие, веселые блики, подтаяв в верхнем углу застекленной фотографии, передвигаются к краю квадратного зеркала, из которого начинает бить свет. В зеркале отражается кусок двора, втиснутый в проем между гардинами: сквозь путаницу заснеженных ветвей виден угол сарая, крытого толем, отдаленный ствол березы с новым скворечником, взлохмаченное ветром облачко и лапа огородного пугала, одетого по-летнему — в тельняшку и заснеженную кепку с козырьком.
Пугало зовут Странник Тихон. Анатолий палец о палец не ударил в своем огороде, свалив все на плечи жены, зато пугало воздвиг, как памятник своему детству, ушедшему под воду, дав ему имя реального странника Тихона — юродивого, обходившего окрестные мологские деревни ровно до тех рубежей, до которых, как выяснилось позже, они оказались затопленными. Уж сколько раз Феб объехал Землю на своей колеснице, а Тихон все так же крепко стоит на месте, его с одного рывка не вытащить: ивовые его ноги пустили корни и сплелись с корневой системой сада, поэтому по весне Тихон пускает свежие побеги, медленно превращаясь из чучела человека в живое дерево.
На тахте, покрытой темно-зеленым куском бархата, полулежат три девушки, три подруги. У каждой свой особенный тип красоты. У Нади — продолговатое лицо с высокими скулами, прямые серые глаза, резко очерченные тонкие губы и длинные русые волосы. У Линды глаза миндалевидные, зеленые, большой рот, чуть тяжеловатый подбородок и грива смоляных волос. У Аси — круглое лицо и копна темно-рыжих волос с медным отливом. Девушки сознают, что на них приятно смотреть, одна чем-то дополняет другую, может, именно это и скрепляет союз разных душ… Девочками они дружили парами. Сначала пару составляли Надя и Ася, потом с Асей подружилась дочка главврача санатория Линда, и Надя не отвергла ее, хотя Линда всегда казалась ей пресной… Повзрослев, они стали повсюду ходить вместе, три красотки.
В комнате сидят Анатолий, Костя и Герман. Анатолий шутит, задирает девушек, жестикулирует. Если б сейчас в дом вошла жена Шура, он не изменил бы своей развязной позы, находясь под охраной посторонних людей. Альбинос Костя со светлыми, чуть навыкате глазами серьезен и немного печален, ему не нравится Надино поведение. На Германа никто не смотрит, он здесь самый младший.
Читать дальше
