И вот в такие стихии вторгается мир совсем иной. Он чужд горской жизни по многим обстоятельствам. Это мир с четко и давно отстроенной государственностью, регулярной армией, порядками, по которым мужчина — не вольный орел, влекомый в полет лишь традициями предков и горячей кровью, а прежде всего гражданин, слуга Отечеству или, попросту говоря, несущий какие-то обязательства не только перед семьей, родом, кланом, но и существенно шире…
Афгано-пакистанская граница — место совершенно особое. Это полоса независимых племен (иногда называют ее Вазиристаном), зона, где была ранее (в 1893 году) прочерчена знаменитая «линия Дюранда». В советском понимании это была коварная британская акция для увековечения раздоров в этом месте и поддержания напряженности. Ведь линия проходила как раз через места обитания пуштунских племен во времена, когда Россия и Британия пытались как-то определить именно здесь сферы влияния. Так и возникла неопределенная «зона». Мы вольны, конечно, укорять английского дипломата Г. М. Дюранда в каких угодно происках, но думаю, что основная идея этой линии — не вторгаться в дела, разрешить которые такие мудрые и великие государства все же не в состоянии! И впрямь те, кто в свое время оседлал Сулеймановы горы, — это особые люди; на протяжении тысячелетий пять — семь миллионов из них привыкли, например, дважды в год кочевать из Пакистана в Афганистан и обратно, совершенно не подозревая, что при этом пересекается какая-то граница. Невооруженного мужчину там в принципе представить себе невозможно, а если и найдется такой, то цена ему — грош. Дюранд, выпестованный английской колониальной службой, видимо, неплохо разбирался в таких вот непростых пограничных делах. Ведь предложенный вариант урегулирования не задевал за живое местные нравы, традиции, привычки. Да, там, в Сулеймановых горах, как бы консервировалось азиатское средневековье (всякий, кто бывал там, это подтвердит). Но так или иначе, подпираемая с обоих склонов пусть не грандиозными культурами, но все же чем-то большим, чем племенные скотоводческие традиции, она, эта затхлая, хотя по-своему и экзотичная дикость, тихо-мирно вымирала и в конечном итоге вымерла бы. Загнулась бы, просто убедившись в бесперспективности своей упорной воинственности, поняв невозможность противостоять общим схемам современной (пусть и не слишком совершенной) жизни, которая постоянно и неуклонно проникает из пространств как севернее, так и южнее их родных гор. Все шло, конечно, в весьма замедленном темпе, но все же шло, как и положено идти на Востоке… и, кстати, пусть американцы не тешат себя иллюзиями по поводу того, как быстро они и технологично все разрешили. Наши ведь тоже хоть и действовали дураковато, но технически-то все же превосходили многократно! А результат? Всем самым сильным пора бы понять, что простой интервенцией в этих делах пограничья ничего не решается…
А теперь снова о Чечне. Когда-то, в XIX веке, пятьдесят лет кровавой войны людей неглупых в чем-то, выходит, надоумили, если, взяв главного вожака-имама, эти самые имперские мракобесы почему-то его не уничтожили, а предоставили какую-то возможность вмонтироваться в новый для него мир, так что мы и далеких преуспевающих его потомков застали. Но имам имамом (да и «шамили», как мы узнали, разные бывают), а традиции так прямо не ликвидируются. И просто невозможно взять и одним махом повернуть вспять все то, что столетиями течет… по сильно изрезанному рельефу меж весьма возвышенных хребтов. Горы продолжают рождать свое, что бы нам ни толковали сейчас, например, весьма просвещенные представители чеченского народа (а таковых в самом деле очень немало, умных, образованных, толковых во всех отношениях людей). Но дело-то в том, что они — здесь, а воюют — там, и совсем другие люди, от которых эти самые просвещенные отъехали, образовав вполне благополучную диаспору…
Вот и возникает вопрос: а не нужна ли и нам своя линия Дюранда? Она ведь, собственно, и существовала раньше… в виде той знаменитой пограничной, укрепленной линии по Северному Кавказу, где и названия постов-станиц сами говорят за себя: Упорная, Исправная, Преградная, Грозная, наконец. И совсем не в пустых головах явилась недавняя идея (нашими большезвездными фельдфебелями отметенная) создания некой пограничной полосы типа буферной зоны (северная, или «мирная», Чечня). Что же тут было плохого, нелогичного?.. кроме того, что это, разумеется, не отвечало чьим-то интересам, упертым в продолжение войны!
Читать дальше
