Джулия Стюарт - Сват из Перигора

Но не успел он решить, на кого же из пациентов взвалить вину за его отсутствие на свидании, как острый штырь одиночества вдруг резко провернулся в желудке — да так, что перехватило дыхание. Ив Левек понял, что если он действительно хочет избавиться от треклятых запоров, ему придется приложить больше усилий в поисках любви.

Стоматолог нехотя поднялся, направился в ванную и подошел к зеркалу. Как всегда, «сосновая шишка» застала его врасплох. Он подровнял ее и внимательно оглядел результат, но так и не убедил себя в том, что хоть в чем-то выиграл. Сняв очки, он снова всмотрелся в отражение и вынул желтую крошку из уголка левого глаза. Затем вернул очки на нос и оценил себя еще раз, пытаясь отыскать хоть маломальский намек на привлекательность. Не добившись успеха, он оскалил зубы и утешил себя мыслью, что его бабка, зубодерша без лицензии, и дед, поросячий дантист, сейчас бы им наверняка гордились.

Вернувшись в бесплодную спальню, Ив Левек переоделся в зеленую клетчатую рубашку с коротким рукавом, заранее отглаженную и теперь висевшую на дверце старинного семейного гардероба, слишком большого и чересчур уродливого. Потом прошел к туалетному столику и освежился одеколоном, который обычно приберегал для рождественских и прочих официальных праздников, дабы отметить день, свободный от необходимости вглядываться в заброшенные кладбища людских ртов. А затем сел в машину, выехал из деревни и повернул направо у пастбища с рыжими лимузенскими коровами, дружно подмигивавшими всем и каждому.

Ив Левек был не вполне искренен, излагая свахе доводы, почему в качестве места для следующей встречи с Сандрин Фурнье он выбрал именно Брантом. Гийом Ладусет сразу же согласился с дантистом, когда тот объявил, что лучшего места для обретения любви, чем этот очаровательный городок, просто не найти. Однако стоматолог остановил свой выбор на этом месте совсем по другой причине: он думал о бесчисленных толпах туристов, среди которых надеялся потерять грибную отравительницу, если та окажется столь же невыносимой, как в прошлый раз.

Дантист вырулил на стоянку у сада Монахов, и в следующий же миг сердце у него упало: освободившееся место оказалось рядом с автомобилем торговки рыбой — он безошибочно узнал его по ржавчине, которую владелица упорно не замечала, точь-в-точь как и остатки пищи, застрявшие между ее зубов. Но, прежде чем Ив Левек успел дать деру, откуда ни возьмись возникла она сама. На сей раз — с облегчением отметил он — плечи Сандрин Фурнье были скрыты под белой блузкой с коротким рукавом, однако поскольку ткани приходилось то подниматься, то спускаться по контурам живота и груди грибной отравительницы, блузка едва доставала до пояса довольно безобразной юбки. Целуя торговку рыбой в щеку, дантист задержал дыхание. Но тщетно. Стоило ему вновь вдохнуть, как его буквально обдало вонью ее духов.

— Очень приятно видеть тебя снова, — солгал Ив Левек.

— Мне тоже очень приятно видеть тебя, — солгала Сандрин Фурнье.

Ив Левек неспроста выбрал для второго рандеву именно утро пятницы. Все крошечное пространство, что не успели оккупировать туристы, занимал городской рынок, и парочке пришлось цугом протискиваться сквозь плотные массы, мимо прилавков с аккуратно разложенными розовыми домашними колбасками, к которым были пришпилены ярлычки, извещающие об их содержимом: ослятина, фазан, зубр. В конце концов дантисту и грибной отравительнице удалось выбраться на мост, где толпа вновь подхватила и понесла их вдоль рядов раздувшихся фуа-гра цвета речного песка, освежеванных кроликов, ощипанных голубей и вращающихся на вертелах необезглавленных цыплят со связанными крылышками и ножками. Они кое-как продрались мимо торговца чесноком, громко нахваливавшего достоинства розовато-лиловых головок, и оказались перед величественным зданием аббатства, которое ныне служило городской ратушей. Дантист предложил спутнице осмотреть пещеры, что располагались позади аббатства, а заодно спрятаться от жары и людских толп, на что рыботорговка ответила охотным согласием.

Они приблизились к зданию, и Ив Левек обратил внимание Сандрин Фурнье на стоящую особняком колокольню XI века с ее каменной пирамидальной крышей и замысловатыми ярусами окон и арок, поднимавшихся на четыре этажа.

— Ты, кстати, знала, что это самая древняя колокольня во всем Зеленом Перигоре? — спросил он.

— Вообще-то, она самая древняя во всей Франции, — ответила та.