Махмуд Теймур - Шесть гиней

— У тебя есть время только для ночных попоек! — сердито проговорила она.

— Это мое дело…

— Я сама никогда в жизни не пойду с тобой… никогда… никогда…

И она убежала в свою комнату. Теща замолчала, а бедный супруг повернулся и ушел, как обычно, по своим делам. Он не придал значения случившемуся, подобно артисту, который забывает о спектакле, как только уходит со сцены, даже если его там били, кололи и ранили.

Вернувшись вечером домой, он заметил, что подушка жены мокра от слез. Сначала он подумал, что она спит, но услышал приглушенные всхлипывания.

— Что с тобой? — бросился он к ней.

Она подняла голову. На ее щеках он увидел следы слез.

— Что с тобой? Неужели и он тоже?..

— Кто он?

— Лейтенант…

— Какой лейтенант? Ах, этот… причем тут он? Не пытайся увиливать… эти твои бесконечные злодеяния… я не в силах выносить их… ни одна женщина не вынесет!

— Но что я сделал?

— Ты станешь отрицать, что обидел меня сегодня?

— Это же игра…

— Старый трюк… Ты сделал из этой игры ширму и скрываешь за ней свою ненависть ко мне…

— О Аллах!

— Ты стараешься как можно реже видеть меня… Разве это не так? Уходишь рано утром, когда я еще сплю, потом приходишь обедать и опять исчезаешь до десяти часов или даже до полуночи… Я спрашиваю тебя и себя тоже: что в моем лице или во мне самой отталкивает тебя? Почему ты меня избегаешь?

— Что ты говоришь?

— Поклянись, что ты не избегаешь меня.

— Клянусь, мне никогда и в голову не приходило.

— В начале нашего знакомства ты был таким добрым со мной… и ласковым…

— Я и сейчас такой… я не изменился.

— Да… иногда, когда мы остаемся одни в этой комнате, ты бываешь даже нежен, но при посторонних…

— Конечно… при посторонних я и не должен быть нежным… в соответствии с нашим планом.

— Великолепный план! А не кажется тебе все это отвратительным фарсом?

— Но это неизбежно…

— Сначала твоя игра забавляла меня, но теперь я вижу, что ты увлекся ею всерьез, это уже не притворство.

— Продолжительная практика учит мастерству.

— Я бы предпочла, чтобы ты не так мастерски играл свою роль… Теперь меня настораживает каждое твое слово. Я боюсь каждой ласковой фразы. Если ты умеешь так искусно притворяться грубым, то и в тех случаях, когда ты стараешься развеселить меня потом, ты ведь тоже можешь притвориться… Раньше при маме ты называл меня Сона или моя Сона… Что случилось? Почему сегодня я этого не услышала?

— Потому что пришлось немного изменить наш план… У нас мало времени…

— Мало времени?

— Разве ты забыла? Ведь уже конец седьмой недели, осталось несколько дней — и мы сможем развестись.

— Уже? Так быстро? А ты уверен, что не ошибся?

— Не беспокойся! Этого не могло случиться — ведь я отсчитываю каждый день…

— Так тебе хочется поскорей освободиться?

— Мне?!

— Так, значит, до развода осталось лишь несколько дней? Как ты рад, должно быть! Расскажи мне, что ты станешь делать, где будешь жить?

— Не знаю, я еще не думал об этом.

— Как мне хочется, чтобы ты был счастлив! Интересно: приятно тебе будет вспоминать дни, которые ты провел со мной, или нет?

— Конечно, приятно.

— И я всегда буду дорога тебе?

— Всегда!

— Спасибо…

— А теперь спи спокойно, уже поздно…

Он стал укрывать ее одеялом и случайно рукой коснулся ее лица. Она потерлась щекой о нее, словно котенок, ласкающийся к хозяину, и он почувствовал ее тепло, но тут же мягко отвел руку, погасил свет и пошел в свой угол.

Оставшиеся дни пролетели очень быстро. Сания была грустна и неразговорчива, облачко скрытой печали не сходило с ее лица.

Как ни тягостна была задача, муж все же решил поторопить события. И вот почва уже подготовлена… Можно объявить о своем решении, но только так, чтобы не очень расстроить тещу и не обидеть жену.

Наступила последняя ночь. Умышленно он вернулся домой под утро, надеясь, что усталость поможет ему заснуть. Сания не спала. Она лежала на спине, устремив взгляд в потолок. Свет падал ей в лицо, но она, казалось, не замечала этого.

— Ты еще не спишь? — удивился он.

— Я ждала тебя.

— Если бы я знал, то пришел бы раньше!

— Теперь ты знаешь…

— Почему такой грустный тон и печальное лицо?

— Нет никаких оснований для радости и веселья.

— Наоборот, сегодня ты должна быть счастлива. Ведь с завтрашнего дня ты будешь свободна и сможешь выйти замуж за того, кого любишь.

Некоторое время оба молчали. На губах Сании трепетали слова, но она не решалась их произнести. Потом осмелилась: