Эдна Фрай - Дневник миссис Фрай

Провела ночь в аэропорту, в отделе безопасности. С удивлением обнаружила там Адриана и Саманту. Мило поболтали. Кто бы мог подумать, что они — международные воры, специализирующиеся на драгоценностях! По крайней мере, это объясняет их необщительность. Признаться, у меня камень с души свалился. А то я уже начинала подозревать, что им не понравился Стивен.

Наконец-то дома. Меня освободили, когда из лаборатории пришли результаты анализа. Не предъявлять же мне обвинение в хранении загадочной смеси из 11 трав и специй. Видимо, вино, которое мы пили за ужином, было немного крепче, чем мне казалось. Надеюсь, матушка Антонио не прогневается на меня за то, что я, пребывая под воздействием винных паров, прихватила малюсенькую часть ее секретного рецепта.

Что ж, прекрасно. Возвращаемся к нормальной жизни. Стивен, как обычно по утрам, отправился водить такси, а я разбирала багаж. Странно — не припомню, чтобы мы брали с собой игрушечного динозавра.

Все еще сама не своя — ох уж эта постотпускная депрессия! Но я приняла меры — отправилась в центр города для небольшого сеанса розничной терапии. Рождественский календарь (с датой Второго пришествия) и пасхальные яйца вернули мне оптимизм и веру в будущее.

Чудесная новость! Стивена-младшего приняли в Школу драматического искусства для юных правонарушителей. В актерской профессии появится фамилия Фрай! Сбылась моя мечта. Стивен, разумеется, не мог не произнести традиционную речь «Это не мой сын» (сколько же раз я слышала эту речь? Тысячу! Особенно эмоционально она звучала, когда родился Хью-младший), но в итоге был вынужден смириться, пусть и с неохотой. Так что через две недели Стивен-младший стартует в драматическую вселенную.

Как же это по-мужски, однако! Стивен налепил расписание игр футбольной лиги на потолок в спальне. Зеркала теперь практически не видно.

Повела детей в «Одеться за фунт», чтобы купить им новую школьную форму. Обычно я не допускаю столь возмутительной экстравагантности — Хью-младший донашивает за Стивеном-младшим, Бранджелина за Венеттой, а близнецы друг за другом. Таким образом, расходы ограничивались лишь Стивеном-младшим и Венеттой, но, поскольку обоих большую часть учебного года не допускают к занятиям — в основном за то, что они не носят школьной формы (а в случае Венетты еще и за то, что она вообще мало что носит), — проблем, как правило, не возникало.

Однако в этом году все изменилось. Школу не только объединили с детсадом ради экономии средств (кошмар логиста: отныне по закону в каждом классе должно быть красивое компьютерное оборудование, полное собрание сочинений Шекспира и песочница), но и после того, как г-жа Триплекс преждевременно вышла на пенсию, муниципальный совет назначил на пост директора «супермозговитого» мистера Де Кларксона — в отчаянной попытке «довести школу до ума».

Вчерашнее электронное сообщение, разосланное мистером Де Кларксоном, гласит: «Классный снаружи — классный внутри», то есть одно из основных требований — новенькая школьная форма. Пришла пора ярко-красных пуловеров с горделивой эмблемой школы, галстуков в полоску и школьных головных уборов. И закончилась пора «кенгурушек», футболок с группой «Н-Дабз» и кобуры на поясе.

Все это, конечно, замечательно, но отдуваться приходится бедным родителям. Сомневаюсь, что у меня останется хоть какая-нибудь сдача с 20 фунтов.

Сказала Стивену, что сегодня я не в настроении играть в хозяйку поместья и батрака-соблазнителя, но он упорно продолжает рыхлить почву во дворе.

Первый день нового учебного года. После полутора месяцев тесного общения с обожаемыми детками всегда так ужасно грустно смотреть, как они покидают родной дом с рюкзачками за спиной. К счастью, окно нашей спальни выходит на задний двор и я избавлена от этого зрелища.

Похоже, Хью-младший быстро освоился в новой школе. Вчера он с таким восторгом рассказывал о корпусе естественных наук, оснащенном не только чашкой Петри, но и горелкой Бунзена. Его интерес к учебе кажется совершенно искренним. Мальчик определенно пошел в мать.

Получила еще одно сообщение от мистера Де Кларксона. Он пишет, что, «будучи не понаслышке знаком с главнейшими социально-экономическими вызовами, которые стоят перед структурами, призванными продвигать образование в массы», он решил ввести новые дисциплинарные методы. Причем не откладывая в долгий ящик. С завтрашнего дня на территории школы запрещены непристойные выражения, ножи и наркотики; запрет распространяется также и на учеников.