Бертран Блие - Вальсирующие, или Похождения чудаков

Удивленный арбитр остановился, обернулся, оглядел сидевшего с головы до ног и с ног до головы и в конце концов протянул ему шары.

Тот встал с глупой улыбкой человека, который уже ничего не знает, взял шары и безмолвно вступил в игру. С первого же раза он ловко уложил свой шар в сантиметре от шарика.

На другой день он уже был на месте, остальные – тоже.

Не знаю, имеете ли вы представление, что такое мелкий дождик Бретани? Который сыплет с утра и до вечера в течение трех месяцев. Мы – да. В городе такой дождь в знак любезности может быть более скромным и, по крайней мере, вертикальным. Городской изморосью. Подобный дождь за городом порядочно мстит автомобилистам.

Он пошел на четырнадцатую ночь и, клянусь, продолжает идти и сейчас. Вынужденные разъезжать, мы мрачно поглядывали на дворники «дианы-6», которые, как и на любом «ситроене» – большом и малом, одинаково неэффективны. Если их снять, все равно ничего не изменится. По крайней мере, избавитесь от назойливого скрипа, который усыпляет водителя. Одно было благо: в такую погоду нам не грозила встреча с полицейскими. Вода набивалась под дворниками и уносилась шквалистым ветром. О том, чтобы обгонять тяжеловозы, не могло быть и речи, даже приближаться к ним не следовало – столько дерьма летело у них из-под колес. Они ехали так же быстро, как и мы, и преимущественно посреди дороги.

Отыгрывались мы на классных машинах, которые хотели нас обогнать на скорости 60 км/час. Мы были глухи к их сиренам, слепы к сигналам фар, слившись душой и телом с непогодой. Нам было смешно. Вспоминаю сердитую «МЖ», словно летевшую по воздуху, которая завывала то слева, то справа от нас. Но приходилось тормозить из-за плохой дороги, и ее заносило. Водитель был отчаянный. Но он все равно жал на газ, не считаясь с рытвинами и скользкой поверхностью. «Достоинство переднего ходового моста, – объяснял я Пьеро, – заключается в том, что машина зарывается, понятно?» В конце концов он нас все-таки обогнал, объехав деревню.

Несчастные курортные поселки под потоками дождя выглядели кладбищами, а дома – катафалками. Привезти сюда женщину, вышедшую из тюрьмы, было бы просто чудовищно. Она могла, чего доброго, пожалеть о камере. К тому же море вскоре поглотит все эти пляжи. Посреди дороги мы повстречали осьминогов. Морской ветер гнал «диану» так, что можно было не пользоваться газом.

Однажды, когда для экономии средств мы жевали бутерброды на высокой скале напротив бушевавшего моря, устроившись в хорошо нагретой кабине машины, ветер сорвал с нее капот. Пришлось, чтобы не упустить, гнаться за ним под холодным душем. Дальше мы поехали, несмотря ни на что, без капота. Добравшись до бистро небольшого порта, мы заказали горячий грог. Бистро называлось «Коммерческий отель». Покуривая трубки, моряки с улыбкой поглядывали на нас. Все молчали, словно на семейной вечеринке. Но чувствовалось, что мы потревожили их покой. Через некоторое время дрожь прошла.

– Надо поставить этот окаянный капот на место, – сказал я.

– Плевать я на него хотел! – ответил Пьеро.

Ладно. Выхожу один. Машина стояла под навесом, с которого стекала вода. Одному мне не удалось справиться. Тогда я бросил дело и вернулся в кафе. Было шесть часов.

– Помоги мне, – говорю.

– Иди ты… – отвечает.

Хорошо. Сажусь.

– Что происходит, Пьеро? – спрашиваю его.

– А то, что мне все надоело. Я больше не сдвинусь с места. Мы тут отдохнем. В номере.

– Ну вот, начинаются глупости. Месье заклинило. А если у нас спросят документы?

– А плевать! Я уверен, в такой дыре они и понятия не имеют, что такое жандарм, а уж газеты не читали со времен перемирия… Если не так, можешь меня убить!

Я уступил. Подчас приходится это делать и для младшего. Я уступил, потому что мы устали. Пьеро был способен сделать новую глупость. Уже несколько дней он готов был сорваться. И все чаще заговаривал о том, чтобы вернуться к Мари-Анж. Он все спрашивал, чего мы топчемся перед этой тюрьмой.

– Ты же видел, когда эта рыжая вышла, ее уже ждали. Нормально. С другими будет то же самое.

– Со старухой будет иначе.

– А если она не выйдет раньше Рождества? Мы будем здесь ждать сочельника?

– Обождем еще неделю…

– Тебе приходят в голову только паршивые идеи. Сам не понимаю, с чего я тебя слушаю, следую за тобой, болтаюсь с тобой.

– Никто тебя не держит!

– Шутишь! Бабки ведь у тебя!

– Да. И пушка тоже.

Ничего не поделаешь, вот какие разговоры случались у нас с Пьеро, двух друзей не разлей вода. К тому же Пьеро надоела холостая жизнь, надоело мотаться по дорогам зазря.