Семен Малков - Шантаж

Веру Петровну смутил этот поток комплиментов, и она сделала протестующий жест рукой.

– Вы, конечно, это из вежливости говорите, Николай Егорович. Всем известно, что вы дамский угодник. Но слушать все равно приятно, – улыбнулась она ему, бросив благодарный взгляд.

– Какая уж тут вежливость! – запротестовал гость. – Да простит меня Иван Кузьмич, но свои успехи и авторитет он по справедливости должен разделить с вами!

Видя, что она хочет выразить свое несогласие, он предупреждающе поднял руку:

– Не спорьте, не возражайте! Ивану Кузьмичу совсем не вредит, что у него образцовая супруга, а вашу дружную семью всем ставят в пример. Не забудьте – вы живете «под колпаком»: у нас хорошо работают спецслужбы.

За обедом между Николаем Егоровичем и хозяином дома состоялся важный служебный разговор. Первым не выдержал Григорьев:

– Николай Егорович, мы все о том да о сем толкуем. Ну а если серьезно, скажи: почему решил нынче составить нам с Верой компанию? Чую я – неспроста, – обратился он к гостю со своей широкой, располагающей улыбкой.

– Тут ты не ошибся, Кузьмич. Есть проблема, которую я хотел обсудить в домашней обстановке. Верочка нам не помешает, она – свой человек, – подтвердил Николай Егорович. Лицо его приняло серьезное, значительное выражение. – Есть мнение – омолодить руководство нашим хозяйством. Ты, Кузьмич, успел показать, что не только хорошо знаешь дело, но тебе можно доверять, на тебя можно положиться. – И испытующе посмотрел на Григорьева, сохраняющего полную невозмутимость и терпеливо ожидающего, что последует дальше. – Так вот, есть мнение, что старик – ты знаешь, о ком я говорю, – слишком зазнался, считает себя незаменимым, развел родственников, стал чересчур алчным. Короче, им недовольны! – Николай Егорович снова сделал паузу и, пристально глядя на Ивана Кузьмича, открыл, ради чего приехал: – Завтра на бюро будем этот вопрос решать. Думаю, предложить тебя, но не хочу рисковать, – признался он с начальственной откровенностью и, помолчав, чтобы хозяин лучше почувствовал ответственность момента, потребовал: – Так что, Иван Кузьмич, если есть какие грешки – не подводи, выкладывай как на духу! По-дружески говорю: останется между нами, без последствий. Но если что утаишь – пеняй на себя! Ведь ты меня знаешь. Подумай, прежде чем ответить. – Брови его грозно сдвинулись, что свидетельствовало: требует полной искренности.

– Понял вас, Николай Егорович, – чувствуя важность момента и невольно переходя на «вы», твердо заверил высокого гостя Григорьев, глядя ему прямо в глаза. – Мне и думать нечего: я весь как на духу. Нет за мной лыка, которое могли бы поставить в строку. Чист как стеклышко! – добавил он с понятной гордостью.

Николай Егорович облегченно вздохнул, и лицо его разгладилось. В таких ответственных делах ему, несмотря на высокое положение, нельзя ошибаться. Он считал, что знает Григорьева, – изучил его анкетные данные; но ему нужно лишний раз утвердиться в своем решении.

– Ну и хорошо, ну и славно. – Он повеселел и оживился. – Будем здоровы, а остальное все придет. Выпьем, Иван Кузьмич, – обратился он к хозяину, – за твою новую успешную работу. Наливай-ка по полной! – И запросто попросил хозяйку: – Верочка, подвиньте, пожалуйста, поближе заливного судачка.

В пасмурный февральский день, когда колючий ветер швырял в лицо хлопья мокрого снега и вьюжило, к остановке детского сада подкатил переполненный троллейбус. Поеживаясь от холода, Лидия Сергеевна Розанова в толпе пассажиров выбралась наконец наружу и пошла по направлению к входным воротам. Уткнувшись в воротник шубки, она и не заметила, как ее обогнала черная «Волга»: остановилась у детского сада...

Выскочил молодой водитель, ловко открыл заднюю дверцу и помог выйти... Григорьевой и Свете.

– Ну солнышко мое, здесь сама иди, ножками, – напутствовала дочку Вера Петровна, открывая калитку во внутренний дворик.

Вернулась к машине и хотела уже садиться, как ее окликнула, подходя, Лидия Сергеевна:

– Вера Петровна, Вера! Поговорить нам нужно.

– Не о чем нам говорить, – холодно взглянула Вера Петровна. – Все, что нужно, выяснили уже.

– Глубоко ошибаетесь, уважаемая гражданка Григорьева, – возразила Лидия Сергеевна бывшей подруге с знакомой той спокойной наглостью. – Очень даже есть о чем. И так надо сделать, чтоб большой начальник Иван Кузьмич не узнал. Вы, думаю, в этом заинтересованы. – Грозный намек прозвучал в голосе, а во взгляде читалась откровенная угроза.