Владимир Полуботко: У стен недвижного Китая

— Но как же так — сразу, быстро, внезапно?..

— Ничего не сразу! Ты же знаешь, что позавчера в меня стреляли. Началось… Опять они меня нащупали… — Сократ помолчал — тяжело, с глазами, налитыми свинцом. — Но я такой вариант развития событий уже ДАВНО предвидел. У меня всегда найдётся — на какие позиции отступить. Сократа везде знают, Сократа везде ценят. А новый дом — меня уже давно ждёт в другом месте. И — НЕ один. И — НЕ в одном городе. Я — НЕ пропаду. Сейчас я отдам тебе твою честно заработанную зарплату. — Сократ достал из кармана пиджака толстый бумажник из крокодиловой кожи. Выложил деньги на стол и стал их считать:

— Одна тысяча! Две тысячи! Три тысячи! Четыре тысячи!..

Через некоторое время он торжественно провозгласил:

— Вот тебе твоя зарплата — двести пятьдесят тысяч! А впрочем, дай-ка я для верности ещё разок пересчитаю деньги! Деньги, сам знаешь, они счёт любят! Туда заплатил, сюда заплатил, туда кинул, сюда кинул, смотришь — уже и НЕТ денег!.. Одна тысяча, две тысячи, три тысячи… Туда заплатил, сюда заплатил… четыре тысячи, пять тысяч… Туда кинул, сюда кинул… Шесть тысяч, семь тысяч…

Вот и кончилось моё двухзарплатное житьё-бытьё. Грузин и в самом деле повернулся и уехал куда-то вместе со всем семейством. Куда — понятья не имею, но подозреваю, что в сторону, противоположную Кисловодску и Кавказу. Скорей всего, убежищем для него стали или Москва, или Питер — там и размахнуться-разгуляться легче, и раствориться и стать невидимым — тоже.