Урмила Чаудхари - Узница. 11 лет в холодном аду

Он был заметно удивлен. Он терпеливо выслушал то, что мы еще хотели сказать ему, и пообещал нам двенадцать миллионов рупий [32] Приблизительно 120 тысяч евро. финансовой помощи на школьное образование камалари.

В конце он подошел ко мне.

— Good girl [33] Хорошая девочка (англ.). (Примеч. пер.). , — сказал он и положил свою руку мне на голову.

— Нет, сэр, извините меня, — ответила я. — Я не хорошая девочка. Я сердитая девочка и буду сердитой до тех пор, пока не закончится эксплуатация камалари.

— Хорошо, я обещаю тебе, что сделаю все для этого, — ответил он, перед тем как снова исчезнуть в своей белой вилле.

В общей сложности визит к президенту закончился полным успехом и настроил меня обнадеживающе. Когда мы после этого еще встретились с вождем маоистов по имени Пуша Камаль Яда и по прозвищу Прачанда, то есть «злой», моя нервозность была уже далеко не такой большой, как при первой официальной встрече в этот день. Прачанда, бывший вождь повстанцев и командир маоистов, в августе 2008 года был назначен первым премьер- министром Непала, после того как маоисты с огромным перевесом выиграли первые выборы в Непале.

В этот раз мы поспешно шагали по длинным коридорам, и наши шаги отдавались гулким эхом в пустом помещении. Мы прошли через множество дверей, пока добрались до приемной перед кабинетом Прачанды. Там мы заняли места на диванах и стали ожидать. Прошло минут десять, пока появился Прачанда. У него был далеко не такой злобный вид, как можно было ожидать, судя по его прозвищу военного времени.

Ему мы тоже передали корзину с подарками и нашу петицию. В этот раз речь далась мне намного легче. Я представилась ему и сказала, что являюсь президентом «Форума камалари» и прибыла сюда, в Катманду, от имени более двух тысяч камалари из округа Данг.

— Я одиннадцать лет ждала возможности ходить в школу. Сейчас наконец я имею право учиться. Я ничего больше не хочу так, как того, чтобы все камалари получили такой же шанс. Мы очень гордимся тем, что скоро объявим Данг округом, где нет камалари, однако что будет в других округах? Вы же, сэр, человек из народа, и вы должны помочь нам: через неделю в Тераи снова будет праздник Магхи, праздник народности тхару, и снова туда приедут торговцы и будут обещать девочкам и их семьям все, что только возможно, лишь бы уговорить их, а потом продать в качестве детей-рабов. Вы должны выполнить свою работу, а я выполню свою! — вырвалось у меня.

Я испуганно посмотрела на него, потому что высказала все без обиняков. Может быть, высказалась слишком самонадеянно?

Однако Прачанда засмеялся, а затем его лицо приобрело прежнее строгое выражение.

— Система камалари является плохой. Я буду делать все, что в моей власти, чтобы искоренить ее.

С этими обещанием он распрощался с нами.

Завершением поездки и одновременно ее кульминацией была демонстрация в столице: все 600 камалари собрались на площади вблизи здания правительства для марша по центральной части города и заключительного митинга. Когда мы стояли там и скандировали наш лозунг «Девочкам нужно образование, а не рабство! Долой систему камалари!», белый джип «Паджеро» с затемненными стеклами вдруг отъехал от здания парламента и свернул за угол.

Я сразу же узнала эту машину — это был автомобиль Жестокой Мадам! Тот, на котором я брала уроки вождения! У меня тут же подкосились колени.

— Там, там машина моей махарани! — заикаясь, сказала я и показала на белый автомобиль.

— Где, где? — спросили девочки, глядя на улицу.

— Вон там. Это точно она! — воскликнула я.

На заднем сиденье я никого не смогла рассмотреть. А девочки забрасывали меня вопросами:

— Так это была твоя махарани? Какая у нее огромная машина! Это, наверное, очень могущественная женщина? Как ты думаешь, она тебя увидела?

— Я не знаю, была ли она в машине, и не знаю, увидела ли она меня. Но я знаю точно, что я ее видеть не хочу! — ответила я.

Впрочем, совершенно точно известно одно — что Жестокая Мадам в тот день видела меня как минимум по телевизору, потому что, когда я спустя несколько недель разговаривала с Зитой по телефону, она сообщила мне, что ее тетка позвонила ей, после того как увидела интервью со мной:

— Она очень боялась, что ты назовешь ее имя по телевизору. Она просит тебя никогда не называть ее имени. Мне кажется, тебе лучше и вправду так поступить. Ты знаешь, насколько неприятной может быть тетка, когда разозлится…