Урмила Чаудхари - Узница. 11 лет в холодном аду

У меня чуть не остановилось сердце. Они думали, что я — ее дочь. Как их переубедить?

— Она принесет нам много денег, давай заберем ее с собой!

Он схватил меня за руку и стал тащить из комнаты.

— Нет, — умоляла я их, — я не дочка, пожалуйста, поверьте, что я — Урмила Чаудхари из Манпура в Данге. Моих родителей зовут Фул Пат Чаудхари и Тхал Ши Деве Чаудхари. Они — камайя, как и мои дедушка с бабушкой, а я — камалари, я просто служанка.

Главарь подошел ко мне, и его голос стал угрожающе тихим.

— Если ты мне врешь, то пробил твой последний час. Я тебя предупредил! — Он приставил дуло пистолета к моему лбу. Я закрыла глаза. Мое сердце колотилось, а в ушах раздавался шум крови так громко, словно на улице лил проливной дождь. На какой-то момент у меня все потемнело в глазах. Я ждала выстрела. А выстрела все не было.

И вдруг у меня подкосились ноги, я рухнула на пол без сознания. Они оттащили меня назад в спальню, снова накрыли с головой одеялами.

Жестокая Мадам все еще лежала в своей постели без движения. Голова ее была обращена в другую сторону, так что я не могла видеть ее лица.

Тогда они подняли с пола няньку и потащили в соседнюю комнату. Я молилась, чтобы нянька не сказала, что дети не ее, а хозяйки, и чтобы она для спасения своей собственной шкуры или жизни детей не согласилась, что я — дочь Жестокой Мадам.

Время до тех пор, пока они снова привели няньку в комнату, показалось мне целой вечностью. Она плакала и тяжело дышала. Бандит швырнул ее на постель и снова накрыл одеялом.

— А теперь спите! И горе вам, если я услышу, что вы разговариваете!

На лестнице раздался грохот, какое-то время было слышно, как они разговаривают друг с другом, что-то кричат, двигают мебель и хлопают дверями.

Затем все стихло.

Я долго ждала. И лишь через некоторое время, показавшееся мне вечностью, я решилась выглянуть из-под одеяла. Но я уже не увидела ни света фонариков, ни самих бандитов. Я медленно сползла на пол и прислушалась. Ничего не было слышно, все было тихо. Я на животе подползла к двери. Она была широко распахнута. Я выглянула в коридор. Никого не было видно. Я прислушалась к тому, что происходит в темноте, но в доме уже ничего не было слышно.

Сантиметр за сантиметром я прокралась по коридору, а потом спустилась по лестнице вниз. Через каждую пару шагов я останавливалась и прислушивалась.

На улице уже забрезжил рассвет. На первом этаже тоже все было тихо. Дверь дома была распахнута, и через нее я уже видела светлую полосу на небе.

Постепенно рассветало. Все остальные двери на первом этаже тоже были распахнуты. В гостиной царил неописуемый хаос. Все ящики и шкафы были открыты. Везде валялись вещи Жестокой Мадам, посуда была разбита. Там, где раньше стоял телевизор и DVD-плеер, зияли пустые места.

В кухне мой взгляд упал на часы. Было четыре часа утра. Я прошла по коридору к входной двери дома и выглянула наружу. Снаружи на газоне валялись вещи: мебель, одежда, книги, компакт-диски. След из разбросанных мелких вещей тянулся до самых ворот. Ворота тоже были широко распахнуты.

Я стала искать сторожа. Мне пришлось несколько раз стучать ему в дверь, прежде чем он наконец с заспанным видом появился из-за гардины. Бандиты закрыли дверь его комнаты на ключ. Он подергал дверь, протер глаза и открыл окно. Он сказал, что ничего не видел и не слышал. Затем он вылез наружу через окно.

— Идите сюда, на нас напали! Махарани и дети наверху! Им плохо. Быстрее идите за мной! — закричала я ему.

Я помчалась назад в главное здание и попыталась позвонить в дом дочери Жестокой Мадам. Однако все телефонные провода были обрезаны. Я попыталась снова соединить провода так, как когда-то видела по телевизору в каком-то боевике, но у меня ничего не получилось. Тогда я снова помчалась к охраннику и позвонила с его мобильного телефона в дом дочери Жестокой Мадам.

— Скорее приезжайте к нам! На нас напали, — попросила я.

Но мне сначала не поверили. Мужчина на другом конце провода подумал, что это шутка.

— Нет, пожалуйста, это не шутка, вы должны приехать как можно быстрее.

Наконец он поверил мне и побежал звать деверя Сьюзи к телефону.

Прошло несколько минут.

— Да, кто это? — спросил деверь.

— Извините, что я так рано беспокою вас, сэр, это я, Урмила, которая работает у матери Сьюзи. Нас ограбили, пожалуйста, приезжайте побыстрее.

Мне повезло, что он поверил мне.

— Мы сейчас же приедем, — пообещал он и положил трубку.

Тогда я снова побежала наверх, чтобы посмотреть, как чувствуют себя Жестокая Мадам и все остальные. Жестокая Мадам все еще лежала, словно мертвая.