Денис Осокин - Овсянки (сборник)

мы виделись очень давно — мельком. но по служебной переписке в течение прошлого года друг в друга почти влюбились. ждали встречи на ‘февральских чтениях’. так называется университетская конференция в сыктывкаре. она мне до слез интересна и дорога. она — не конференция. теперь февраль. сыктывкар. мы сидим за столом — друг напротив друга. стол длинный. это банкет. да — так я ее задумал. в таком же свитере. только губы чуть не такие. мы молчим. иногда наклоняем головы к левым и правым соседям. выслушать что-то или шепнуть. смотрим друг на друга через донышки высоких стаканов. целуем друг друга сигаретным дымом. хоть и стараемся по диагонали в потолок. в стаканах — вино. оно белое. через белое лучше видно. ее поезд через два часа. мой автобус — утром.

смешнее слов я не слышал. это — два самых смешных анекдота. два пароля — два стука в двери — которые распахнет перед вами смех. по-ро-лон. фу-рун-кул. можно помереть от хохота. я и сейчас обливаюсь весельем пока пишу — думаю и вижу. поролон нужно произносить как пишется. всех своих возлюбленных я просил говорить эти слова как можно чаще. они говорили — а я целовал и стаскивал с них юбки. смешнее всех говорила рита. поэтому и стала моей женой. конечно она не одна такая во всем остальном мире. что если китайскую девушку попросить сказать — француженку — или финку!.. девчонок говорящих высокими вологодскими голосами или южным таганрогским басом!.. рита лишь превзошла в то простое и решительное время своих немногочисленных предшественниц. но сокрушаться не будем. а скажем-ка лучше все вместе: по-ро-лон! сказали? а теперь: фу-рун-кул!

тюм-тюм — марийская полупустая деревня в уржумском районе — в одну улицу — в три километра в длину — перпендикуляром выходит на реку вятку. в вятке осенью стерлядь. в тюм-тюме нет твердых дорог. грунтовкой пять километров до русского села шурма. в шурме — рынок и разнообразные магазины. тюм-тюмские всегда по полю туда бегают. в сырые времена в тюм-тюм не приехать. разве что с санавиацией. но можно дойти пешком. тюм-тюмские мужчины гуляют по улице на ходулях. по-марийски они — журавлиные ноги — турня-йол. тюм-тюмские женщины носят однорогие головные уборы. с алой изнанкой. блестками и раковинами каури. они называют их колпаками. колпаки эти словно чомужьи клювы нависают над лицами. все заборы тюм-тюма — в стерляжьих сетях. за вяткой чернеет лес которому не видно края. тюм-тюмский народ — родник песен. так говорит директор тюм-тюмской школы. он вывозил своих в киров и в петрозаводск — на фестивали. тюмтюмские стеснительные родники-певицы жаловались нам на то что в кирове ученые и журналисты норовили с них снять колпаки — и штаны даже: хотели рассмотреть подробно таких удивительных. мы приехали в тюм-тюм на два часа. поставили камеру посреди улицы. тюмтюмские пели — плясали. громогласный крошечного роста дед сказал нам что слово тюм означает дуб. дубдуб. дубы здесь были. некоторые шутники в уржуме называют тюм-тюм — баден-баден. мы торопились. уехали — прокричав спасибо. отъехав метров пятьсот от последнего тюм-тюмского двора глотнули водку и вдохнули поздней октябрьской пашни. она уходила за горизонт. из солнца посыпался снег. мы вовремя в тюм-тюм приехали. в вятскополянском районе есть деревня дым-дым. там живут удмурты.

мы приехали в город пучеж. встречать новый год. знаете ли вы такой город? ивановская область. горьковское водохранилище. старый пучеж как раз под ним. видимый пучеж — шершаво желтый. дома-корабли приплыли из пятидесятых — и сильно истрепались в пути. в этом городе мы хотим жить. в желтой квартире на улице 30-летия победы — 50-летия комсомола — на главной улице ленина. или в деревянном доме на безымянных улицах — заламывающихся к волге — по которым скатываются пучежские дети. ‘край голубого льна’ — книга о пучежском районе — украшает вечность в единственном книжном магазине. мы ее сразу купили. очень холодно было в гостинице. ну ничего. мы грелись дорожным земляничным ройбушем — и коньяком. мы купили много льняных одежд. и льняных сумок с огромными пуговицами. когда мы впервые вышли на здешнюю волгу — покрытую рыбаками — чтобы усесться на одинокой заснеженной скамье чтобы глотнуть коньяку и официально поздороваться с пучежем — расчистили варежками высокий снег — прочитали красиво нацарапанную надпись: я люблю настю горохову.