Лариса Райт - Плач льва

— Не отставайте! Конечно, помещение у нас небольшое, заблудиться сложно, но лучше в коридорах не задерживаться. Те маленькие посетители, которые все еще здесь, могут испугаться.

— Посетители?

— Да. Мы здесь не любим слова «пациент». Среди аутистов достаточное количество людей без каких-либо нарушений функций головного мозга. Так кто же дал нам право решать, что эти дети ненормальные? Нет, границы этого определения весьма размыты, я бы даже сказала, призрачны.

— Но вы же лечите детей?

— Лечим? Я бы не была так непреклонна. Скорее адаптируем к жизни в социуме, а уж кто больше нуждается в лечении — мы или они, я порой и сама не знаю. Знаете, несмотря на наличие в названии нашего центра слова «реабилитационный», здесь нет ничего напоминающего медицинское учреждение.

— Да? — Женя недоверчиво оглядывает белоснежные стены.

— Ну, разве что этот больничный цвет, — поддевает ее женщина. — Поверьте, Женя, здесь вы не найдете ни медицинской аппаратуры, ни стеллажей с лекарствами. У нас свой путь, и не менее успешный, чем традиционный.

Женя не может сдержать скептической ухмылки. Все народные целители, экстрасенсы и ясновидящие издавна кажутся ей шарлатанами, и способы лечения болезней, отличные от лекарственных, она всерьез не воспринимает. Благодарность к девушке, направившей ее сюда, которую она испытывала еще несколько минут назад, сменяется раздражением и унынием. Связываться с паранормальным миром она никогда не хотела ни добровольно, ни принудительно. Не уловить изменений в Женином настроении невозможно, но заведующая, кажется, перестает обращать какое-либо внимание на выражение лица своей спутницы. Она просто говорит то, что собиралась сказать.

— Если разобраться, то для того, чтобы побороть аутизм, необходимо стимулировать зоны головного мозга, которые находятся в неактивном состоянии. Обычно имеются в виду лобные доли — зоны активного мышления, инициативы и социальных навыков — и речевые зоны — понимание речи, словарный запас и навыки говорения. Для того чтобы это сделать, поверьте, совсем необязательно использовать барокамеры, стимуляторы и магнитно-резонансную терапию. Конечно, я не умаляю достоинств медицины. Без врачебной практики вряд ли мы смогли бы продвинуться далеко вперед…

Женя чувствует, как угасший было интерес к разговору просыпается вновь.

— …но и медицина без нас не достигла бы того прогресса и никогда не получила бы тех знаний об аутизме, которыми она наделена сейчас. Подумайте, Женя, что нужно делать с человеком, отрешенным от мира, отстраненным, задумчивым? Неужто его необходимо лечить?

— А разве нет?

— Я полагаю, его необходимо обучать общению. Так что, боюсь вас разочаровать, дорогая моя, но, если вы шли в больницу, вы ошиблись дверью. Вы пришли в совершенно другое учреждение. Мне нравится называть наш центр образовательным учреждением, если хотите, школой. И добро пожаловать в первый класс! — она распахивает дверь, перед которой остановилась за минуту до этого.

Женя заглядывает в помещение: там нет ни столов, ни стульев, ни какой-либо другой мебели. Только ковролин на полу и несколько небольших подушек оранжевого цвета.

— Это основа основ, наша азбука жизни, если угодно. Что нужно сделать для того, чтобы ребенок слышал команды и выполнял просьбы?

— Не знаю. У меня нет детей.

Женщина пытливо смотрит на Женю:

— Вы же сказали, что заведуете дельфинарием.

— Здесь есть какая-то связь?

— Животные — те же дети, разве нет? Что должен сделать дрессировщик для того, чтобы животное работало, выполняло задание?

— Он должен научить его понимать их.

— Браво! В этом святилище происходит обучение пониманию. Мебели нет потому, что наши детки склонны выбирать себе постоянное место. Знаете, если бы здесь были стулья, парты, то любая смена декораций, каждая, пусть даже самая незначительная перестановка могла бы привести детей в самом лучшем случае в некоторое замешательство, а в худшем — мы вполне могли бы тратить все занятия на преодоление бесконечных, связанных с этим истерик. А так: подумаешь, метр вправо, метр влево. Подобные перемещения их пугают меньше. Порой они и сами не замечают, что оказались практически в другом углу комнаты, перестают обращать внимание на то, где именно расположились, кто находится рядом, и занятия становятся более продуктивными.

— А чем здесь занимаются?

— Физкультурой.

— ???

— Ну да, физкультурой. Любой ребенок начинает двигаться гораздо раньше, чем говорить, разве нет?