Энтони Капелла - Брачный офицер

— Скажи им, если они с этим делом не уймутся, пусть сами на себя пеняют, — бросил Эрик.

Джеймс перевел, но священники только руками развели.

— Это не мы, это святой, — сказал один. — Он пытается предупредить нас о беде.

— Все, хватит этой хренотени! — Дернув из кобуры пистолет, Эрик наставил его на священника, державшего раку. Остальные синхронно перекрестились. — Скажи ему, если через пару минут эта кровь не разжижется, получат для раздачи по кусочкам еще одного христианского мученика.

— Ты убежден, что поступаешь лучшим образом? — спросил Джеймс.

Эрик грозно взмахнул пистолетом.

— Скажи, что я еще даже кофе не пил и что я зол как черт.

— Послушай, по-моему, ты ведешь себя — хуже некуда, — нервно проговорил Джеймс.

— По-твоему, эта кровь разжижается сама собой?

— Скорее всего, нет, но мы с тобой сюда явились, чтобы не допустить беспорядков, — заметил Джеймс. — И, по-моему, все-таки убивать священника в кафедральном соборе в момент священного таинства и в присутствии тысяч свидетелей, большинство из которых уже крайне возбуждено, никак не отвечает нашей задаче. В особенности, если учесть, что нас здесь всего двое.

— Считаешь, я должен убрать пистолет?

— Да, я считаю именно так.

— По-моему, эта кровь через пару минут перестанет быть жидкостью, если этот священник оставит ее в покое. Он все время ее встряхивает, вот она и разжижается.

— Вполне возможно, — согласился Джеймс, — только итальянцы в это верят, и это их дело.

— Ну и как ты считаешь нам надо поступить в данной ситуации?

— В общем, — сказал Джеймс, — по-моему, священники уже обо всем позаботились. Они, судя по всему, сначала позволили толпе прийти в крайнее возбуждение, но также предложили и решение, вынося эти мощи. До тех пор, пока мощей у них хватает, а, судя по всему, этот запас неиссякаем, похоже, в конечном счете все будут счастливы.

С некоторой неохотой Эрик спрятал пистолет.

— Примите наши извинения, — сказал Джеймс священникам. — Мой друг не успел позавтракать.

Священники поглядели на Эрика с сочувствием. Один порывисто сделал шаг к Джеймсу и вложил ему в верхний карман кусочек мощей.

— Это убережет вас от грядущего пламени, — прошептал он, — как и вы уберегли нас от этого голодного американца.

Все церемонно обменялись рукопожатиями, а священник с ракой благословил Эрика.

— По стечению обстоятельств, — сказал Джеймс, когда они уже собрались выйти, — мне кажется, я знаю одну вашу прихожанку, она сегодня венчается здесь. Ее зовут синьорина Эмилия ди Каталита-Госта.

На лицах священников появилось недоумение.

— Как вы сказали? — переспросил один.

— Эмилия ди Каталита-Госта. Она сегодня здесь, в кафедральном соборе, сочетается браком с офицером английского штаба.

— Сегодня это исключено, — покачал головой священник. — В этот день Великого Поста это невозможно.

— Но, как я понял, такова традиция. Девушки из почтенных семейств венчаются именно сегодня и именно здесь.

— Напротив, — возразил священник. — Сегодня, как и все последующие дни этой недели, венчания в этом соборе не производятся.

Когда они с Эриком подходили к джипу, Джеймс задумчиво произнес:

— Кажется, я снова оказался fotutto.

— В каком смысле?

— Точно сказать не могу, но, чтобы внести ясность, по-моему, мне стоит нанести визит синьорине ди Каталита-Госта.

— Вот суки! — вдруг рявкнул Эрик.

— Ты что?

Эрик ткнул пальцем:

— Как теперь ехать!

Их джип стал приблизительно на фут ниже, чем был, когда они его оставили, поскольку лишился всех своих четырех колес. Верхний прожектор, дворники, да и само ветровое стекло, а также дверцы, верх, мотор и сиденья — все испарилось. От машины остался чистый скелет, одна оболочка.

— Есть у тебя, Джеймс, в кобуре пистолет?

— Да. А что?

— Умоляю, пристрели меня лучше сейчас. Иначе это непременно сделает наш начальник по снабжению.

Понадобилось несколько часов, чтобы утрясти дела с заменой раскуроченного джипа. Отказавшись от предложенного Маллони colazione inglese, английского завтрака, под которым, как Джеймс уже по опыту знал, подразумевалось содержимое банки «Тушенки с овощами» — теперь зажаренное на сковородке и превратившееся в ломкий, подгорелый блин, затем чуть подогретый в кастрюльке, Джеймс сел на мотоцикл и покатил к элегантному домику в Вомеро, где встречался с синьориной ди Каталита-Госта и ее отцом.

Дверь оказалась не заперта, и он вошел в дом. Внутри было очень тихо. Джеймс, не нарушая тишины, прошел в комнату, где проходила их беседа. Она значительно опустела по сравнению с тем днем. Впечатляющие картины, громоздкая мебель, антиквариат — все исчезло, и взамен появилась новая, крикливая обстановка в стиле «арт-деко». На одном из кресел распласталось мужское пальто. В конце комнаты за дверью ухо Джеймса уловило некое движение.