Эльфрида Елинек - Похоть

Если вы построили чудесный дом, в котором вас трясут, словно мешок, за воротник, то вам незачем питаться в чужих ресторанах. Тень падает на улицу. Люди, возвращающиеся с работы, хотят завернуть на огонек, выпить кружку пива. Лоб директора не отмечен печатью особого усилия. Скрипач-виртуоз из него — как из мелкой задницы, но, несмотря на это, он прочесывает жену вдоль и поперек за пять минут. Он хорошо подбит и подстеган, торкаясь своим теплым голубчиком в ее вымя. Вы видели, как он снова заклепал ей рот? Его крылья испытывают некоторые трудности при парковке. Но ведь господа всегда любят обрушиваться в маленькую лавчонку словно водопад, и они всегда торопятся. В них пылает яростный огонь, когда они истекают в вашу промежность! А по улице идет по своим делам полицейский, отмечая что-то в записной книжке. Ему не раз доводилось видеть такого вот сильного человека, робко застывшего перед запретительным знаком, но своих женщин в тихом и теплом месте такие, как он, гонять умеют! (Эта дичь всегда наготове. Занавеси скользят в его холодных ладонях, которые не касались ничего иного, кроме белья.) Этот господин является этой женщине как знак свыше, в нем пробудилась потребность в возбуждении. Язык его отмеряет удары пульса в ее сочной воронке, зажатой между ног. Надо уметь и кулак показать, ударить им по столу. Где-то в иных местах тарахтящие люди регулируют свои выхлопные трубы и разогревают моторы, чтобы не опоздать на работу. Однако вечером они, как пожар, перехлестывают через ограду, если женщина плохо приготовила еду! Тут уж берегись, и женщина тянет голову кверху, словно она вместе со своими синяками и шишками пробиралась напролом через Альпы. У этих людей не осталось лишнего времени, чтобы страдать и чахнуть из-за прекрасной цели, у которой спереди оттопыриваются груди (где имеет смысл, чтобы все пылало). Даже наши машины съедают наше последнее горючее.

Директор вцепился в свою постельную соседку. Неужели он хочет ее устранить, ведь он так долго ее уничтожал? Она живет по соседству, взгляните только, ее кормят искусством, и нечего ей бегать по чужим домам в поисках кого-то, кто сыграет с ней в папочку и сунет язык в ее мамочку. Директор не использует противозачаточных средств, потому что любит видеться с самим собой несколько раз подряд, пусть и в малом виде, лишь бы никому и ничему не быть выше его. Он выходит на широкую просеку и своим коловоротом растягивает женщине рот. От этого приема, который он использует и который оставляет на ней отчетливые следы, на нее нападает кашель. (Он проходится по всей ее прекрасной фигуре.) Мужчина приходит в восторг от того, что может сам, в одиночку, выродить свою штуковину на всю длину, он меняется так, что ссорится с женой из-за своей долгоиграющей печки. Какой же это полубожественный фермент, Бог ему в помощь, коли он в состоянии обеспечить свой собственный рост, и ему не нужно для этого висеть на стене, как святому мученику! Вот это мужчина! А потом он нисходит дождем на своих близких! Так вот, значит, где-то в другом месте к домишкам пристраивают лесенки, хотя никто добровольно не пожелает там жить. Да, самые бедные идут маленькими шажками, чтобы, наконец, прийти к самим себе.

Господин директор с воплем ввинчивается в ее рот. Перед этим ему пришлось выйти из себя, ему пришлось явить себя на обозрение, правда, еще в молодости его поддерживали со всех сторон (и на всех струнах). Он командует всеми своими звуками, всеми своими подчиненными. Это не трудно, сын его тоже играет на инструменте, и склоны холмов стряхивают с себя убитые кислотным дождем стволы деревьев. Женщина выступает на первый план, и на нее наступают так, что она кричит. Нет, сейчас по дому никто не разгуливает, не выкуривает сигарету, не пьянствует и не грозит прислуге в приступе ярости. С женщины снова стягивают ночную рубашку, чтоб ощупать ее со всех сторон. Мы часто пользуемся кроватью, на которой нам удается проспать войну полов. При этом мы могли бы бесконечно расти в своем воинском чине, чтобы дослужиться до самой низости. Ни в какой иной сфере не растешь так быстро, если твое собственное лицо (лицо одной из нас, женщин) более или менее хорошо на тебе смотрится. Ведь скала не идет на пастбище сама, звери прибегают к ней и трутся мордами о ее выступы. Женщина беспорядочно отбивается от мужа, словно хочет добиться бессмертия, окруженная своими электроприборами. Она отзвучала словно крик, издаваемый тогда, когда молния среди бела дня не может сдержаться и попадает в телевизор. Этот прибор, наш вечерний провиант, необходимо настроить. Директор намерен еще раз пальнуть сегодня из своего ружья, чтобы удостовериться в наличии своей женщины, которая лежит рядом и истекает кровью, потому что попалась ему на пути в неблагоприятное время. Она дышит и давится. Сон улетучивается из ее глаз. Ее тошнит от того, кто сейчас вламывается в ее шумящий и пенящийся дом.