Стивен Келман - Пиджин-инглиш

Мимо дерева в клетке.

Я:

— Дерево, я люблю тебя!

Пнул на бегу банку из-под кока-колы. Чуть не грохнулся, но устоял. Вот и наша башня. Я почти дома. Добегу до лестницы — и все тогда сбудется.

Подземный переход. Начинаю задыхаться. Слова уже не выговариваются. Могу только кричать на одной ноте.

Я:

— А-а-а-а-а-а!

Какое эхо! Еще бы, никто не мешает.

За угол. Вот и лестница. Дыхания не хватает. Останавливаюсь. Пот щиплет лицо. Похоже, я уложился не то что в семь минут, а в пять. Я добился своего! На лестнице приятный сквознячок. Подняться по ступенькам — и я дома. Обсохну, одним большим глотком выпью стакан воды. Прямо из крана на кухне налью — здесь это можно.

Я его не видел. Он появился из ниоткуда. Поджидал меня. Как я его не заметил, не обратил внимания? Глаза на затылке очень бы пригодились.

Он не произнес ни слова. Глаза говорили за него: он собирается меня уничтожить, и мне его было не остановить. И в сторону не отскочить, слишком быстро все произошло. Ткнул меня и бросился прочь. Я и не понял ничего. Меня ведь раньше не пытались зарезать. Вот ведь фигня.

В ноздри ударил запах мочи. Я повалился на бетон. «Не хочу умирать». Ни о чем больше я не мог думать. И ничего не мог сказать, кроме:

— Мама.

Это слово я прошептал. Тихо-тихо. Мама была на работе. А папа слишком далеко, ему и подавно не услышать.

Держись, я скоро. Держись.

Я схватился на живот, скорчился, будто не в себе. Руки мокрые. Нога угодила в лужу мочи, жидкость пропитала брюки. Дождинки медленно падали на лицо, сталкивались друг с другом, я любил их все, ни одну не выделял.

Стало холодно, во рту металлический привкус. А ведь я и не почувствовал, острый был нож или нет. Все произошло так внезапно. Рукоятка на секунду мелькнула перед глазами, даже не заметил, зеленая она была или коричневая. Может, я сплю? Нет, вот перед глазами огромная лужа. И это никакая не моча, это я. Я посмотрел выше: ты сидел на решетке и смотрел на меня, твои розовые глаза совсем не мертвые, они заряжены любовью будто аккумулятор. Я попробовал засмеяться, но слишком больно.

Я:

— Ты прилетел. Я знал, что прилетишь.

Голубь:

— Не волнуйся, скоро будешь дома. Когда настанет время, я покажу тебе дорогу.

Я:

— Разве я не могу остаться?

Голубь:

— Не я решаю. Тебя позвали домой.

Я:

— Больно. Ты работаешь на Господа?

Голубь:

— Прости, что больно. Долго не продлится.

Я:

— Мне нравятся твои лапки. Такие красивые, царапучие. Мне нравится твой цвет.

Голубь:

— Спасибо. Ты мне тоже нравишься, всегда нравился. Тебе нечего бояться.

Я:

— Расскажи Агнес мою историю про пассажира самолета с искусственной ногой. Подожди, пока она подрастет и научится говорить.

Голубь:

— Мы расскажем ей, не волнуйся.

Я:

— Ей понравится. Пить хочется.

Голубь:

— Знаю. Расслабься. Все будет хорошо. Ты видишь вдруг кровь. Она темнее, чем ты думал. Чума просто. Глаза закрываются сами собой. Я изо всех сил старался вспомнить, вот вспомню, и все будет хорошо, крошечные пальчики Агнес, ее пухлые щечки, и ничего не получалось. Все младенцы такие одинаковые.

Имбирные конфеты. — Здесь и далее примеч. перев. и ред.

Вездесущий элемент ганской кухни «фуфу» — своеобразное пюре из ямса, банана или маниоки, которое иногда скатывается в шарики и употребляется с супами или другими блюдами, а иногда сдабривается мясом или рыбой, превращаясь в некое подобие гуляша. Ашанти говорят: «Съел без фуфу — совсем не ел».

Холлиоукс — вымышленный пригород Честера. Герои — ученики местного колледжа, которые живут самой обыкновенной жизнью, сталкиваясь на каждом шагу с истязаниями, взрывами, автокатастрофами, самоубийствами, обманом, предательством и несправедливостью.

Имеется в виду популярный детективный сериал «CSI. Место преступления».

Британский музыкант, рэпер, музыкальный продюсер с нигерийскими и ганскими корнями.

«Фаззи-ваззи» (англ. fuzzi-wuzzi) — нарицательное название туземцев, данное британскими колонизаторами за вьющиеся волосы (fuzzi — кучерявый).

На языке племени ашанти — «белая».

Игровая приставка «Xbox» конкурирует с аналогичными приставками «Сони плейстейшн» и «Нинтендо».

Длинная линия — разрез, а точки — швы. Швы сняли, а следы от проколов остались. Мои шрамы нравятся мне больше, это точно.