Стивен Келман - Пиджин-инглиш

Наступление лета в Англии празднуют так: все широко распахивают окна и заводят музыку погромче. Такая традиция. Ты так сообщаешь, что наступило лето. Ты обязан это проделать, когда показывается солнце. И все вокруг обязаны.

И еще надо вывесить флаг, если он у тебя есть, конечно. Так ты как бы заявляешь «я свой» и «лето пришло».

Музыка самая разная, особенно возле наших башен. Настоящий музыкальный ад, самые разные мелодии, перепутавшиеся вместе. Обожаю. И мне хочется танцевать. Я улыбаюсь от уха до уха, ничего с собой поделать не могу.

Прихожу домой и тоже врубаю музыку. Забираю сидюк из маминой комнаты и ставлю Офори Ампонсу. Моя любимая вещь — «Разбитое сердце». Пусть все вокруг ее послушают. Ставлю проигрыватель на окно.

— Привет! Я — Гарри! А это — моя музыка! Надеюсь, вам понравится!

А вдруг сидюк свалится вниз? Не стоит его высовывать так далеко. Надеюсь, мою песню все услышали, наш проигрыватель не очень-то громкий. К тому же Лидия его требует. У нее день рождения, и она хочет послушать два новых диска.

Лидия:

— Давай же!

Я:

— Несу уже, несу! Не ори!

Мама:

— Не зли ее! Вот тебе кусок торта, угости своих голубей.

У Лидии торт сплошь из шоколада. На свой день рождения я попрошу торт «Человек-паук». Из дома прибыли подарки для Лидии, в огромной коробке. Я первым выскочил к двери. Мы оба поджидали с нетерпением, но Лидия как раз пошла поприветствовать вождя, когда в дверь постучали. Почтальон отдал посылку мне. Если бы не день рождения сестры, я бы первый вскрыл ящик.

Лидия:

— Руки прочь! Я все слышу!

Я:

— Ага, в мечтах!

Лидию с ящиком я сфоткал на ее телефон. В посылке оказался не один подарок, их было много.

От Абены два диска: Майкл Джексон и Квав Кесе.

Бабушка Ама подарила Лидии серьги-кольца. Серьги были из чистого золота. (Для проверки попробуй металл на зуб. Если никаких следов не осталось — золото настоящее.)

Лидия:

— Не суй мои сережки в рот! Ну вот, обслюнявил!

Я:

— Хочешь, чтобы я их проверил, или нет?

Лидия:

— Нет!

Еще в ящике был отпечаток ладошки Агнес. Обожаю. Намазали ей ручку краской и приложили к бумаге. Агнес и имя свое написала. То есть за нее написали, водили по бумаге ее пальчиками с зажатым карандашом. Меня тоже так учили. Буквы получились такие милые, только кривые, будто следы паучка.

Папа сделал для Лидии деревянную плясунью. Пожалуй, фигурка изображала мою сестру, только лицо было другое. Папа не знал, что Лидия совсем забросила танцы, а когда танцевала, забывала улыбаться.

Сестра разревелась.

Я:

— Не нравится, я себе возьму. В школе махнусь. Сменяю на диско-часы.

Лидия:

— Не приставай!

Я:

— Чего это она?

Мама:

— Скучает по папе, вот и все. Не зли ее.

Я:

— Не грусти. Ведь сегодня твой день рождения. Чего рассопливилась-то?

Лидия:

— Заткнись!

Мама:

— Харрисон, отстань от нее.

Позарез было нужно Лидию рассмешить.

А то весь день насмарку. Я постарался припомнить всякие смешные слова, которые могли бы ее развеселить. Буду произносить их одно за другим, пока какое-нибудь не сработает.

Я:

— Ну же, возлюбленная моя. Выше носик.

Мимо. Даже не поморщилась.

Я:

— Пусть, о пусть уйдет подальше твоя грусть.

Опять мимо.

Я:

— Ты — солнечный лучик, ты одна светишь мне, освещаешь дорогу в кормёшной тьме.

Мама:

— Харрисон! Что еще за «кормёшной»?

Лидия:

— Перестань!

Она чуть-чуть улыбнулась, я видел. Только не сдаваться. Еще одна попытка.

Я:

— Мяу-мур-му, горевать ни к чему. За что я тебя так люблю, не пойму.

Лидия:

— Прекрати!

Я:

— Попалась! Я выиграл!

Лидия расхохоталась, не в силах больше сдерживаться. Мне все-таки удалось спасти сегодняшний день. Лишние очки мне теперь даже и не нужны. Пусть Лидия запишет их на свой счет.

Я:

— А от меня подарочек хочешь? Тогда следуй за мной, он не дома.

Лидия:

— Иди ты знаешь куда? Нашел девочку для приколов.

Я:

— Это не прикол, клянусь.

Мама:

— Не смотри так на меня. Я тут ни при чем.

Я:

— Идем же, котишка-трусишка.

В конце концов Лидия сдалась, любопытство победило. Я шагал впереди, она за мной. Проходя по лестнице, мы оба старались не дышать.

Лидия:

— Мы куда?

Я:

— Увидишь. Доверься мне.

Мы обошли нашу башню и остановились. Лидия вертелась волчком, высматривая свой подарок, и ветки деревьев осмотрела, и окна домов, и под машины заглянула, и даже под мусорный контейнер. Места себе не находила. Никак не могла сообразить, что ей искать. Круто.