Патрик Бессон: Дом одинокого молодого человека : Французские писатели о молодежи

Она отправилась на кладбище, чтобы разыскать ее могилу, но не нашла. Однажды, когда из любопытства она дошла до самой церкви, желая поближе рассмотреть необычный и довольно-таки трухлявый портик резного дерева в стиле ренессанс, она обратила внимание на две могилы недалеко от цоколя — без сомнения, это было все, что оставалось от приходского кладбища. На одной лежала горизонтальная плита, на другой — вертикальная. Двое подростков, мальчик и девочка, сидели на горизонтальной плите. Курили сигареты. Девочка, пухленькая нормандка, бросила на землю пустую пачку «Мальборо». На вертикальном надгробии Тереза прочла:

«Здесь покоится Эжен Деламар, врач из Ри, почивший 7 декабря 1849 года в возрасте 37 лет».

В таком случае другое надгробие должно было принадлежать Дельфине. Видимо, их сохранили в память о романе, вдохновленном историей этих усохших. Теперь подростки занялись поцелуями и объятиями, ничто вокруг для них не существовало.

— Простите, пожалуйста, — сказала Тереза. — Не могли бы вы приподняться? Я бы хотела рассмотреть надпись.

Они встали и, ворча, отошли чуть в сторону:

— Сесть-то некуда!

Девица покачивала толстым задом, обтянутым джинсами.

Это была действительно могила Дельфины. А эти олухи даже не подозревали, что занимались любовью на останках Мадам Бовари! Что от нее осталось в этой влажной земле?

Тереза была так взволнована, что ей захотелось привести сюда своего мужа. Но тот категорически отказался:

— Терпеть не могу кладбища.

Надпись на плите начиналась так: «Вспомните…»

Тереза только и делала, что вспоминала. Время от времени приходила на могилу Дельфины. Благодаря чудодейственной силе книги деревня, где она погибла, приобрела колдовские чары, и именно это позволяло Терезе отчасти мириться с собственной тоской. Задолго до нее в этой же самой деревне одна женщина убедилась, что от будущего ждать нечего. Однажды Тереза склонилась над могильной плитой и прошептала:

— Знаешь, Дельфина, а мне ведь тоже двадцать семь лет!

Один запоздалый сюрреалист, местный скульптор, устроил выставку в культурном центре, разместившемся неподалеку, в замке Васкёй. У этого художника была какая-то болезнь позвоночника, случившаяся, вероятно, от того, что он пытался обуздать железный лом, служивший основным материалом для его скульптур, — ему требовалось придать надлежащую форму. Скульптор был клиентом массажиста и прислал ему пригласительный билет на вернисаж. Кстати, о выставке оповещали расклеенные повсюду в городе и даже в банке афишки. Осень стояла великолепная. Рене Байёль с женой прогуливались в парке среди статуй. У них уже появились знакомые, — клиенты кабинета и банка.

Во время посещения выставки они несколько раз столкнулись с двумя молодыми людьми. Один из них сказал своему спутнику, высокому брюнету с окладистой бородой:

— Видал девочку? У нее грудь в веснушках.

В самом деле, на Терезе было сильно декольтированное платье.

Слова товарища вызвали любопытство Кристиана Обургуэна. Не будь их, он не обратил бы на нее внимания. Иногда ведь довольно нескольких слов, чтобы поразить воображение и вызвать любовное чувство.

— А я ее знаю, — сказал он. — Она работает в «Креди Агриколь». Я не раз видел ее за окошечком. Пойдем посмотрим на нее поближе.

Тереза узнала Кристиана Обургуэна. Ей было известно, что он работал преподавателем в коллеже Гурнеан-Бре. Болтая, молодой человек обронил будто невзначай:

— Я пишу кандидатскую диссертацию по «Мадам Бовари». Поневоле, когда живешь в Ри…

— Вы, наверное, знаете, Дельфина Деламар, это ведь та самая?..

Кристиан Обургуэн улыбнулся, и эта улыбка показалась ей загадочной. Она почувствовала, что он рассматривает ее грудь. Вспомнила о веснушках. Иногда они казались ей забавными, иногда она стыдилась их, словно какого-то безобразия.

— Мы еще поговорим об этом, — сказал преподаватель с окладистой бородой.

Он удалился со своим товарищем вдоль берега канавки, окаймлявшей парк. Перешел через мостик и исчез.

Несколько недель спустя она стала его любовницей.

Любовь Эммы разыгрывалась в лесу, в замке Родольфа, в номере руанской гостиницы. Все это было недоступно служащей банка. Леса поредели, а то, что от них осталось, было вытоптано вдоль и поперек; у любовника не было замка, женщина же, занятая целый день на работе, не располагала досугом, чтобы захаживать в местные гостиницы после полудня. Однако преподавателю удалось стать другом дома. Свидания наедине, всегда слишком поспешные, в минуты, выкроенные тайком, происходили чаще всего у него, реже — у нее. По средам Рене вечером отсутствовал из-за тренировок по дзюдо.