Ольга Юнязова - Легенда о бабочке

Оксана покинула это бредущее тело и взлетела над дорогой. Прислушавшись, она поняла, что приближается еще один автомобиль. Она метнулась ему навстречу, влетела в салон сквозь стекло и уселась на переднее сиденье рядом с водителем. За рулем сидел уставший, раздраженный и куда-то торопящийся человек. Оксана вежливо попросила его подобрать идущего по обочине странника.

– Извини, мне некогда! – также вежливо ответила душа водителя.

– Останови! – собрав в мысленном голосе всю свою волю, приказала Оксана.

– Ага! Щас!!! – И Оксану вышвырнуло из автомобиля сквозь дверь.

Оттолкнувшись от растущего в кювете ивняка, Оксана бросилась догонять машину, но поняла, что не успеет. Александр уже развернулся и поднял руку. Автомобиль и не думал тормозить. И тогда Оксана обратилась куда-то наверх: «Пожалуйста! Пусть он остановится! Я потом разберусь, почему он такой злой, и помогу ему». Она даже сама удивилась этому заявлению, оно было искренним, но неосознанным, как бы рефлекторным. И вдруг послышался визг тормозов, Оксана вздрогнула и вернулась обратно в тело, глядящее бессмысленным взором на струящийся по стеклу дождь. Мучительной тревоги в груди больше не было, как будто она по сотовому телефону поговорила с Александром и поняла, что он жив.

Оксана вернулась к столу, за которым продолжался оживленный разговор.

– ...пятый технократический уровень сильно ограничил религию, – продолжал размышления о цивилизации Глеб. – Никому не надо напоминать, как в начале двадцатого века уничтожались церкви и священники. Так что, думаю, христиане уже сполна заплатили за костры инквизиции и за прочие свои ошибки-преступления. Давайте уже оставим их с миром и пойдем дальше. Нам надо понять, что необходимо «ограничить», чтобы создать критическую массу людей для начала этого шестого уровня.

– Так ведь очевидно же, – сказала Рая, – что технократию и надо ограничивать. Надо вернуться к природе, отказаться от всех этих «костылей» типа телевизора, компьютера, телефонов....

Все замолчали, размышляя. Отказаться от всех удобств, созданных цивилизацией, ради приобретения сомнительной перспективы читать чужие мысли? А зачем?

– Нет, ребята! Что-то здесь не так! – снова вступила в разговор Оксана. – Создание единой религии никак не помешало развитию мастерства и ремесел. Скорее даже наоборот – помогло. Поэтому, я думаю, что и новый духовный уровень должен перевести технократический мир на новый качественный уровень. А что касается уничтожения священников в начале века... так при чем тут технократия? Это была смена идеологической власти. Но заметьте, что революция изменила только «хозяев», но не суть. Вместо историй про Иисуса и других святых детям начали рассказывать историю про дедушку Ленина и других революционеров. Вместо царя и патриарха встали вождь генсек и политбюро, вместо «костров инквизиции» тюрьмы и лагеря НКВД. Сменились иконы, молитвы, праздники. Это был всего лишь переворот, но не шаг на новый качественный уровень. Хотя да, он совпал с началом быстрого развития технократической цивилизации.

– Значит, надо ограничить религию, – предложил Алексей. – Ведь христианство уничтожило язычество.

– И что нам это даст? – пожала плечами Оксана. – Очередную религиозную войну?

– Извините, – снова вступил в разговор Мирослав. – Христианство не уничтожило языческие законы, а вобрало их в себя. Разве христианство разрешило половую распущенность? Или запретило народные праздники и обряды? Нет! Оно дало людям новые правила, не отменяя старых. А преследовались только те, кто не желал отдавать духовную власть: волхвы, ведьмы и прочие «свободолюбцы».

– Пора стать умнее, – подвела итог Оксана, – и не повторять прежних ошибок. Пришло время учиться на богатом опыте предыдущих поколений.

– Время собирать камни, – кивнул Мирослав.

– Камни? – переспросила Оксана.

– Да. Это известная цитата из древней книги царя Соломона.

– При чем тут камни? – по инерции спросила Оксана, вспомнив кирпичную кладку.

– Не знаю, – пожал плечами Мирослав. – В этой книге много других мудрых высказываний, но в народе почему-то прижился именно этот афоризм.

– В народе ничего не приживается случайно, – сказала Оксана. – А что имелось в виду под «камнями»?

– Если взять эту цитату более расширенно, то: «всему свое время, и время всякой вещи под небом. Время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное. Время убивать, и время врачевать; Время разрушать, и время строить. Время плакать, и время смеяться; Время разбрасывать камни, и время собирать камни...» [8]